— Это смотря по обстоятельствам. В разных случаях меня звали по-разному. Впрочем, если вы будете звать меня Уайлдер, я охотно буду отзываться. — Уайлдер! Отличное имя, хотя, осмелюсь сказать, оно подошло бы вам, если бы звучало и просто Уайлд Ч Вы, молодые моряки, вообще отличаетесь некоторой не¬ уравновешенностью. Сколько нежных сердец вздыхает из-за ваших заблуждений, в то время как вы бороздите — кажется, это так называется? — бороздите соленые воды океана! — Обо мне мало кто вздыхает, — задумчиво ответил Уайлдер, которого начинал уже раздражать этот своеобраз¬ ный допрос под видом легкой беседы. — Давайте же осма¬ тривать башню. Как по-вашему, для чего она служила? — Для чего она служит сейчас, вполне ясно, да и прежнее ее назначение тоже нетрудно угадать. Сейчас она укрывает двух человек с легким сердцем и, кажется, столь же легкой головой, не обремененной житейской мудростью. А прежде в ней хранилось зерно и, без сомне¬ ния, проживали маленькие четвероногие зверьки с лап¬ ками такими же легкими, как наши головы и сердца. Од¬ ним словом, это была мельница. — Некоторые считают, что это была крепость. — Гм! При случае башня могла служить и этой цели, — ответил незнакомец в зеленом, бросая вокруг быстрый и проницательный взгляд. — И все же это была мельница, как ни заманчиво считать, что это было нечто более благородное. Расположена на самом ветру, стоит на столбах, чтобы затруднить доступ грызунам, весь внешний вид, самый характер постройки — все это доказывает, что я прав. Да, в свое время здесь было довольно шума и треска, ручаюсь вам. Но тс--с! Шум и сейчас не утих! Осторожно приблизившись к одному из небольших от¬ верстий, некогда служивших окнами, он тихонько просу¬ нул в него голову. Понаблюдав с минуту, он отодвинулся и сделал предостерегающий знак внимательно следившему за ним Уайлдеру. Тот прислушался, и вскоре причина этой предосторожности разъяснилась. Невдалеке послышался серебристый женский голосок. Затем, когда говорившие приблизились, их голоса разда¬ 1 Уайлд (англ.)—дикий, У а й л д е р — сравнительная сте-* пень этого прилагательного. 485

лись уже у самого подножия башни. По какому-то молча¬ ливому согласию Уайлдер и юрист выбрали себе наиболее удобные места, и в течение всего того времени, что вновь пришедшие находились у развалин, наши герои, сами оставаясь невидимыми, — к сожалению, нам приходится упрекнуть в этом двух таких важных действующих лиц нашего рассказа, — разглядывали их и подслушивали не только внимательно, но и с удовольствием, Глава IV Они меня совсем с ума сведут! Ш е к с п и р, «Гамлет» Компания, находившаяся внизу, состояла'из четырех женщин. Одна — дама довольно преклонных лет, другая — чуть старше среднего возраста, третья — на самом пороге того, что именуется «жизнью». Четвертая была молодая негритянка, лет двадцати пяти. Разумеется, в стране, где происходит действие, и в то время, к которому оно отно¬ сится, негритянка могла быть лишь скромной, хотя, мо¬ жет быть, и пользующейся полным доверием служанкой. — Теперь, дитя мое, когда я дала тебе все необходи¬ мые советы, — были первые слова пожилой дамы, долетев¬ шие до слушателей, — переменим эту тему на более при¬ ятную. Передай своему отцу, что я по-прежнему пЬлна к нему самой глубокой привязанности, и напомни ему его обещание прислать тебя ко мне еще раз, прежде чем мы расстанемся навсегда. Слова эти были обращены к самой юной из женщин и, по всей видимости, приняты с той же нежностью, с тем же искренним чувством, с каким были сказаны. Та, к кому они относились, подняла глаза, в которых поблески¬ вали невольные слезы, и отвечала негромким мелодич¬ ным голосом. — Тебе незачем напоминать мне об этом обещании, милая тетя, я ведь сама хочу приехать. Я даже буду вся¬ чески упрашивать отца приехать сюда со мной весною. — Наша славная Уиллис поможет нам в этом, — отве¬ тила тетка, с улыбкой кивнув третьей женщине ласково 486

и вместе с тем чуть церемонно, как требовала великосвет¬ ская повадка того времени в обращении высшего к низ¬ шему.— Своей долгой и верной службой она заработала се¬ бе право иметь некоторое влияние на генерала Грейсона. — Она имеет все права, какие может дать любящее сердце!—горячо воскликнула племянница, и в этом ду¬ шевном порыве сказалось ее желание смягчить формаль¬ ную учтивость тетки. — Ей мой отец ни в чем не откажет. — А миссис Уиллис обещает действовать в наших ин¬ тересах? — спросила тетка, не позволяя горячности пле¬ мянницы сбить ее с того тона, который считала прилич¬ ным. — С таким союзником мы будем непобедимы. — Воздух здесь, на острове, чистый и очень полезен моей воспитаннице. Не говоря уж обо всем прочем, одного этого достаточно, чтобы я сделала все немногое, что от меня зависит. Миссис Уиллис говорила с достоинством и, пожалуй, с некоторой долей сдержанности, отличавшей разговоры между богатой, высокородной теткой и наемной, зави¬ симой воспитательницей наследницы ее брата. При всем том она держала себя вполне дружелюбно, а голос у нее был такой же мягкий и женственный, как и у ее воспи¬ танницы. — Значит, можно считать, что битва выиграна, как говаривал контр-адмирал, мой докойный муж. Адмирал де Лэсй, милая моя миссис Уиллис, с юных лет придер¬ живался одного правила, которым руководствовался затем всю жизнь и которое в немалой степени содействовало его доброй славе: чтобы в чем-либо преуспеть, надо только твердо верить, что добьешься успеха. Правило благород¬ ное и укрепляющее душевные силы: оно и не преминуло дать те блестящие результаты, о которых можно и не упо¬ минать, настолько они общеизвестны. В знак согласия миссис Удллис склонила голову, как бы отдавая должное славе покойного адмирала, но не сочла нужным сказать что-либо в ответ. И, видимо ре¬ шив покончить с этим вопросом, она уже без малейшей натянутости обратилась к своей воспитаннице: — Джёртред, милая, тебе ведь приятно будет вернуться на этот прелестный остров, к бодрящему морскому ветру? — И к моей тете! — вскричала Джертред. — Как бы я хотела убедить папу, чтобы он продал свое имение в Ка¬ ролине и переселился сюда, на Север! 487

— Богатому землевладельцу не так легко расстаться со своим имением, как тебе кажется, дитя мое, — возра¬ зила миссис де Лэси. — Как бы я ни хотела, чтобы мои брат принял такое решение, я никогда не позволила бы себе уговаривать его. К тому же, если бы наша семья и решилась еще на какую-нибудь крупную перемену в жиз¬ ни, то нам следовало бы попросту возвратиться на ста¬ рую родину. Вот уже целое столетие минуло с тех пор, как Грейсоны переехали в колонии из-за недовольства английским правительством. Прадед мой, сэр Эверард, по¬ ссорился со своим вторым сыном, и тогда мой дед по¬ селился в Каролине. Но с тех пор прошло много времени, раздоры давно позабыты, и я частенько подумываю, что мы с братом могли бы возвратиться в дом наших предков. Многое, разумеется, зависит от того, как мы распорядимся своим главным сокровищем по эту сторону океана! Закончив свою речь, добросердечная, хотя, пожалуй, несколько самодовольная дама взглянула на девушку, которая и внимания не обратила на то, что в последних словах тетки речь шла о ней. Как всегда, когда ее тетка угощала гувернантку семейными воспоминаниями, Джер- тред отвернулась, и теперь ее лицо, пылавшее румянцем здоровья и, быть может, стыда за тетку, овевал прохлад¬ ный вечерний ветерок. Как только миссис де Лэси умолк¬ ла, девушка быстро повернулась к своим спутницам, ука¬ зала на возносящиеся над крышами домов мачты краси¬ вого корабля, стоявшего на якоре в порту, и вскричала, радуясь поводу хоть как-то переменить тему разговора: — И эта мрачная темница должна быть нашим домом целый месяц, миссис Уиллис! — Путешествие кажется вам таким долгим только по¬ тому, что вы очень уж не любите море. Переезд отсюда до Каролины часто совершался гораздо скорее. — Я вполне могу это подтвердить, — вставила вдова адмирала, неспособная отвлечься от мыслей, которые, раз возникнув, уже не могли изменить свое течение. — Ведь мой покойный высокочтимый и доблестный супруг про¬ вел однажды эскадру своего царственного повелителя от одного конца американских владений его величества до другого в срок более короткий, чем тот, что назвала моя племянница. Правда, они, может быть, старались идти как можно скорее, преследуя врагов короля и родины, но, во 488

всяком случае, это доказывает, что переезд может занять не больше месяца. — Страшнее всего этот ужасный Хенлопен, где с од¬ ной стороны песчаные отмели и обломки разбитых судов, а с другой — течение, которое называется Гольфом!
– вскричала Джертред; при этом она побледнела и стала еще прелестнее, ибо неумение скрыть свою робость часто делает юную и красивую девушку еще привлекательней. — Если бы не Хенлопен с его шквалами, мелями и пучинами, я бы думала только о радостной встрече с отцом. Миссис Уиллис, никогда не поощрявшая в своей вос¬ питаннице этих проявлений вполне естественной слабости, какими бы милыми они ни казались посторонним, до¬ вольно строго повернулась к молодой девушке и, намере¬ ваясь раз и навсегда покончить с ее страхами, заметила коротко и твердо: — Если бы все опасности, которых ты боишься, в са¬ мом деле существовали, то корабли не совершали бы этот путь ежедневно, ежечасно и вполне благополучно. А вам, сударыня, часто случалось плыть по морю из Каролины вместе с адмиралом де Лэси? — Никогда, — поспешно и несколько сухо ответила вдова. — Здоровье не позволяло мне совершать морские путешествия. Но, конечно, Уиллис, мне, как супруге и вдове морского офицера, не подобает быть невежествен¬ ной в мореходном деле. Думаю, что во всей Британской империи найдется немного дам, которые бы лучше меня понимали, как надо управлять судном и даже эскадрой, в особенности эскадрой. Эти познания я получила самым естественным образом, будучи подругой жизни офицера, которому выпало на долю быть флотоводцем. Полагаю, что вам-то это дело совершенно незнакомо. Неумирающие горестные воспоминания, по-видимому, наложили печать кроткой грусти на спокойное и полное достоинства лицо миссис Уиллис, но теперь оно на мгно¬ вение затуманилось скорбью. Поколебавшись, словно ей хотелось переменить разговор, она ответила: — Я немного знаю море. В жизни мне пришлось со¬ вершить немало морских путешествий, и иногда опасных. — Но вы были простой пассажиркой. Из всех женщин только мы, жены моряков, можем претендовать на под¬ линное знание этой благородной профессии. Есть ли иа 489

свете, — вскричала вдова морехода, охваченная профес¬ сиональной гордостью, — что-нибудь прекраснее корабля, разрезающего грудью волны! Корабля, что бороздит кор¬ мой открытое море и оставляет под баксами пену, по ко¬ торой следующие сзади суда узнают дорогу1. Не знаю, милая Уиллис, понятно ли вам то, что я говорю, но для моего наметанного глаза нет образа более возвышенного и прекрасного! Едва заметная улыбка тронула губы гувернантки. В этот момент из верхнего помещения башни донесся приглушенный смех. — Вы ничего не слышали? — испуганно спросила Джертред. — На мельнице еще остались крысы, — спокойно от¬ ветила миссис Уиллис. — Мельница! Ну зачем вы, миссис Уиллис, упорно называете эти живописные руины мельницей? — Как бы ни страдало от этого их очарование в твоих юных глазах, я вынуждена называть их мельни¬ цей. — Не так уж много руин в нашей стране, дорогая моя наставница, — со смехом ответила девушка, хотя огонек в ее глазах доказывал, что она готова вполне серьезно отстаивать свое мнение, — чтобы мы имели право лишать их того, чем они могут быть для нас интересны. — Тем лучше для страны! Развалины в стране —> словно признаки дряхлости в человеке: они лишь груст¬ ные свидетельства излишеств и страстей, ускоривших бес¬ пощадную работу времени. Эти колонии, милая Джертред, похожи на тебя своей юностью, свежестью и даже своей невинностью. Будем надеяться, что и им и тебе суждена долгая, плодотворная и счастливая жизнь. — Благодарю вас и за себя и за страну, но все же я никак не могу признать, что эти живописные развали¬ ны — всего-навсего мельница. — Чем бы они ни были, они уже давно стоят на этом месте и, судя по всему, простоят еще немало времени, чего нельзя сказать о нашей темнице, как ты назвала то прекрасное судно, на котором нам предстоит плыть. Если мои глаза меня не обманывают, сударыня, — обратилась 1 Миссис де Лэси путает морские термины, даже такие общеизвестные,, как корма и нос. 490

она к адмиральше, — его мачты медленно колеблются вон там, выше уровня городских труб. — Вы правы, Уиллис. Матросы, видимо, буксируют его во внешнюю гавань и там основательно укрепят на якорях, пока не настанет время развернуть паруса и выйти завтра утром в море. Это самый обычный маневр, и адмирал так хорошо растолковал мне его, что я без труда смогла бы руководить им, если бы это подобало моему полу. — Во всяком случае, он напоминает нам, что мы-то сами еще не закончили своих приготовлений. Как ни пре¬ лестно это местечко, Джертред, сейчас мы должны поки¬ нуть его по меньшей мере на несколько месяцев. — Да, — продолжала миссис де Лэси, медленно идя вслед за гувернанткой, которая уже вышла из-под свода башни, — целые флоты часто буксировались и ставились на якоря в ожидании попутного ветра и прилива. Лишь те женщины ведают опасности океана, кто был связан тес¬ нейшими узами с моряками, достигшими высокого ранга по службе. И никто, крбме них, не способен по-настоя¬ щему ощутить все величие этой облагораживающей про¬ фессии. Восхитительное зрелище — корабль, разрезающий волны своей кормой и оставляющий кильватерный след на ровной глади моря, словно боевой конь, рвущийся вперед. Ответ миссис Уиллис уже не долетел до подслушиваю¬ щих. Джертред последовала за своими спутницами, но, отойдя на несколько шагов от башни, она остановилась и еще раз на прощанье взглянула на полуразвалившиеся стены. Около минуты царило глубокое молчание. — В этой груде камней, Кассандра, — обратилась Джертред к чернокожей девушке, которая шла рядом с ней, — есть что-то особенное, и мне очень хотелось бы, чтобы это была не просто мельница. — Там крысы, — ответила простодушная негритян^ ка. — Вы слышали, что сказала миссис Уиллис? Джертред повернулась к своей служанке, рассмеялась и потрепала ее по черной щеке белоснежными пальчика¬ ми, как будто журя за то, что та хотела разрушить кра¬ сивую иллюзию, которая была ей так дорога; затем она быстро сбежала с холма, догоняя тетку и гувернантку, словно юная, радостная Аталанта \ 1 Аталанта — героиня греческого мифа об охоте на( Кали- донского вепря. 491

Двое молодых людей, по странной случайности под¬ слушавшие в башне этот разговор, глядели из своих око¬ шек до тех пор, пока легкая фигурка девушки в разве¬ вающемся на бегу платье не исчезла из виду. Тут они повернулись друг к другу, и некоторое время каждый пытливо глядел в глаза другого, словно стараясь прочесть его мысли. — Я готов поклясться под присягой перед самим лор- дом-канцлером, — воскликнул внезапно юрист, — что эта башня никогда не была мельницей. — Быстро же вы отказались от своего мнения! — Я собираюсь стать судьей, и потому меня можно убедить разумными доводами. Тут выступал очень крас¬ норечивый адвокат, и я осознал свое заблуждение. — А между тем в башне есть крысы. — Сухопутные или водяные? — быстро спросил джентльмен в зеленом, окидывая моряка быстрым, испы¬ тующим взглядом, которым он так умел приводить в сму¬ щение собеседника. — Думаю, что и те и другие, — последовал колкий от¬ вет,—но первые — наверняка: разве что джентльменов в мантиях слишком жестоко ославила молва. Юрист рассмеялся. Дерзкий выпад по адресу его уче¬ ной и уважаемой профессии, по-видимому, ни в малей¬ шей степени не рассердил его. — В вас, моряках, столько наивной и забавной искрен¬ ности, — сказал он, — что ей-богу же вы просто неотра¬ зимы! Я восторженный поклонник вашей благородной профессии и немножко знаком с морской терминологией. Может ли быть, например, зрелище прекраснее гордого корабля, рассекающего волны кормой и оставляющего кильватерный след, подобно резвому боевому коню на всем скаку? — И пену под баксами в качестве маяка для следую¬ щих за ним судов. И, словно их чрезвычайно забавляла игра поэтиче¬ скими образами достойной адмиральской вдовы, оба разразились таким хохотом, что старые развалины задро¬ жали, как в те дни, когда еще вертелись здесь деревян¬ ные крылья. Первым успокоился юрист, ибо молодой моряк весе¬ лился гораздо более непосредственно и самозабвенно. 492