— Но это почва, скользкая для всех, кроме вдовы мо¬ ряка, — заметил юрист, перестав смеяться так же вне¬ запно, как начал. — Молоденькая, та, что не одобряет мельниц, — просто прелесть! Похоже, что она приходится племянницей знатоку мореходства. Юный моряк, в свою очередь, перестал смеяться, слов¬ но внезапно ощутив, как нехорошо делать предметом ве¬ селья столь близкую родственницу прекрасного видения, представшего перед его взором. Но каковы бы ни были его тайные помыслы, он только ответил: — Она сама это объявила. — Скажите, — произнес юрист и подошел поближе к собеседнику, словно хотел поделиться с ним важной тай¬ ной, — вам не показалось, что у той, кого они именовали миссис Уиллис, голос звучит как-то особенно проникно¬ венно и трогательно? — А вы это заметили? — Он звучал для меня, как голос оракула, таинствен¬ ный шепот провидения, слова самой истины. Какой уди¬ вительный, проникающий в душу голос! — Признаюсь, и на меня он произвел впечатление, но такое странное, что его и не выразишь словами. — Словно наваждение какое-то! — ответил юрист, про¬ хаживаясь взад и вперед по тесному помещению. На лице его веселье и ирония сменились сосредоточен¬ ной задумчивостью. Собеседник, видимо, не склонен был прерывать его размышления: он стоял, прислонившись головой к стене, занятый своими мыслями. Наконец юрист стряхнул с себя задумчивость с той поражающей внезап¬ ностью, которая, видимо, была ему вообще так свойствен¬ на, подошел к окошку и, указав Уайлдеру на судно во внешней гавани, коротко спросил: — Вы не потеряли интереса вон к тому судну? — Нисколько. На такое судно приятно смотреть мо¬ ряку. — Не хотите ли попытаться проникнуть на него? — В такой час? И один? Я ведь не знаю ни капитана, ни кого-либо из команды. — Можно выбрать и другое время, а моряка всегда радушно встретят его товарищи по профессии. — Эти работорговцы не очень-то охотно принимают гостей. У них есть оружие, и они умеют держать чужа¬ ков на расстоянии. 493

— Разве у моряков нет пароля, по которому узнается собрат? Каких-нибудь фраз вроде «разрезать волны кор¬ мой» или других многозначительных выражений вроде тех, что мы сейчас слышали? Уайлдер, в свою очередь, пристально взглянул на со¬ беседника, видимо обдумывая, как отвечать на его настой¬ чивые вопросы. — Почему вы меня об этом спрашиваете? — холодно спросил он. — Потому что я убежден в том, что нерешительность не завоюет корабля так же, как «никогда робкое сердце не завоюет красавицу». Вы сказали, что ищете ме¬ ста. Будь я адмиралом, я бы назначил вас моим флаг-ка¬ питаном. Когда нам в суде нужно вынести постановление, мы предварительно нащупываем почву. Но, может быть, я, совершенно незнакомый вам человек, говорю слишком свободно? Во всяком случае, не забывайте, что, хотя это совет юриста, он вам дается бесплатно. — И ввиду столь необычайной бескорыстности заслу¬ живает большего доверия? — Об этом уж вы сами судите, — ответил незнакомец в зеленом, с большой осторожностью ставя ногу на лест¬ ницу и начиная спускаться, так что вскоре моряку оста¬ валась видна только его голова. — Ну, теперь я в букваль¬ ном смысле слова рассекаю волны кормой, — добавил ои, так как спускался, пятясь задом; ему, видимо, доставило большое удовольствие сделать ударение на этих словах. — Прощайте, друг мой! Если мы больше не встретимся, со¬ ветую вам никогда не забывать о крысах ньюпортских развалин. С этими словами он исчез из виду, и мгновение спустя его тонкая фигура виднелась уже внизу. Тут он повер¬ нулся и самым хладнокровным образом изо всех сил толк¬ нул лестницу ногой, так что это единственное приспособ¬ ление для спуска свалилось на землю. Затем, взглянув на изумленного Уайлдера, он небрежно кивнул ему, еще раз попрощался и быстрым шагом вышел из-под арки. — Странный, чтобы не сказать наглый, поступок! — проворчал Уайлдер, который таким образом оказался в башне пленником. Убедившись, что он не сможет прыгнуть в люк, не по¬ вредив себе ног, молодой моряк бросился к окошку, чтобы пристыдить предателя или удостовериться, что тот всерьез 494

бросил его на произвол судьбы. Но юрист был уже так далеко, что ничего не смог бы услышать. Уайлдер остался на месте, не зная, что ему предпринять. Пока происходили все описанные выше сцены, Фид с негром прилежно уничтожали содержимое своего мешка, сидя под забором, где мы их оставили. Фид уже насытился, к нему вернулась страсть всех по¬ учать и в ту самую минуту, когда Уайлдер оказался один в башне, Дик прилежно наставлял негра в дели¬ катном вопросе о том, как вести себя в смешанном об¬ ществе. — Так вот, Гвинея, — сказал он в заключение, — для того чтобы в обществе иметь руль на ветре, никогда нельзя бросать все к черту и выходить из спора кормой вперед, как ты нынче поступил. По моему разумению, этот господинчик Найтингейл много храбрее в баре, чем на палубе в шквал. И, если бы ты, видя, что в споре я ста¬ новлюсь на траверз 1 к его носу, держал руль к ветру так, чтобы ударить в его корму, мы бы взяли его в такой обо¬ рот, что парень совсем осрамился бы в глазах слушате¬ лей... Кто это там вопит? Какой повар закалывает сосед¬ скую свинью? — Господи! Мистер Фид, — вскричал негр, — это ми¬ стер Гарри! Он высунул голову из пушечного порта там, в маяке, и голосит, словно матрос в шлюпке с вынутой втулкой! — Ну-ну, уж он-то сам сумеет поставить брамсель или бомкливер! У этого парня, когда он начнет голосить, глотка как французский рожок! И какого черта он скли¬ кает людей к этой истрепанной ветрами развалине? Во есяком случае, если ему приходится одному управляться со своей посудиной, он один и виноват: начал сраже¬ ние без барабанного боя и даже не собрал своих людей. Однако сообразив, в каком положении оказался их товарищ, Дик с негром поспешили к башне и вскоре при¬ близились к ней настолько, что могли разобрать его слова. Кратко и четко, как подобает морскому офицеру, отдаю¬ щему команду, Уайлдер велел им поднять лестницу. Ока¬ завшись на свободе, он поспешно спросил, не заметили ли они, в каком направлении скрылся незнакомец в зеленом. 1 Траверз — направление, перпендикулярное диаметраль¬ ной плоскости судна. 495

— Вы имеете в виду того парня в сапогах, что ста¬ рался там, на пристани, просунуть свое весло в чужую уключину? — Того самого. — Он пошел круто к ветру, пока не обогнул вон тот сарай, потом переменил галс и направился к юго-востоку, в открытое море, и, думаю, поставил на реях все свой ли¬ селя, так как шел чертовски быстро. — За мной! — крикнул Уайлдер, устремившись по указанному Фидом направлению и не слушая больше его объяснений. Но поиски оказались напрасны. Хотя они расспраши¬ вали всех и каждого даже после захода солнца, никто не мог им сказать, куда девался незнакомец в зеленом. Кое- кто видел его и обратил внимание на его необычный ко¬ стюм и дерзкий, проницательный взгляд. Но, по всем дан¬ ным, он исчез из города таким же странным и загадочным образом, как появился. Глава V Нет, вы посмотрите, какой храбрец! Ну, я сейчас с тобой по-свойски пого¬ ворю/ Шекспир, «Кориолан» Жители Ньюпорта рано отходили ко сну. Они в выс¬ шей степени отличались той умеренностью и рассудитель¬ ностью, какие и в наши дни свойственны населению Но¬ вой Англии. К десяти часам в городе не осталось ни од¬ ного дома, где дверь не была бы заперта на ночь. Хозяин «Ржавого якоря», как назывался кабачок, где Фид и Найтингейл едва не дошли до рукопашной, закрыл свои двери точно в восемь. Для него это было своего рода искуплением: пока он спал, уменьшалась тяжесть мелких грешков, которые он мог совершить в течение дня. И дей¬ ствительно, можно считать общим правилом, что те, кому труднее других, сохранить свое доброе имя в глазах побор¬ ников трезвости и умеренности, с особенной непреклон¬ ностью отказываются от соблазнов мирской суеты в тех 496

случаях, когда того требует обычай. В свое время всех крайне возмущало, что в доме у адмиральской вдовы свет горел гораздо позже того часа, когда, по обычаю, его по¬ лагалось тушить. Эта славная дама была повинна и еще кое в каких мелочах, вызывавших неодобрительное шу¬ шуканье некоторых посещающих ее особ женского пола. Обычно адмиральша по вечерам не работала, зато в суб¬ боту вечером все могли видеть, что она, принадлежащая к епископальной церкви, сидит за рукоделием. Впрочем, славная дама делала это нарочно, стараясь таким спосо¬ бом подчеркнуть свою приверженность к вере в том, что вечер воскресенья и есть вечер «дня субботнего». По правде сказать, между нею и женой городского свя¬ щенника велась по этому поводу своего рода молчали¬ вая война. К счастью, особой враждебности при этом за¬ метно не было. Жена священника довольствовалась тем, что в воскресенье вечером, приходя в гости к вдове, при¬ носила с собой рукоделие и временами прерывала беседу, усердно работая иглой в течение пяти-шести минут. А единственная мера предосторожности, принимаемая миссис де Лэси против такого нечестия, состояла в том, что она перелистывала в это время молитвенник, видимо заменявший ей святую воду, с помощью которой дьявола держат на расстоянии, какое церковь считает спаситель¬ ным для верующих. Как бы то ни было, около десяти часов вечера того дня, когда начинается наш рассказ, в Ньюпорте стояла такая тишина, словно в городе не было ни души. Ночных сторожей там вообще не бывало по той простой причине, что в колониях тогда не существовало профессиональных воров. Поэтому, когда Уайлдер и его два спутника вышли из своего убежища на пустынные улицы, было так тихо, словно на них никогда не сту¬ пала человеческая нога. Не видно было ни единого огонь¬ ка. Однако наши искатели приключений, видимо, хорошо знали, куда идти, ибо не стали стучаться к кому-либо из заспанных трактирщиков и просить приюта, а весьма уверенно направились к берегу. Уайлдер шел впереди, за ним следовал Фид, а Сципион, спокойный и покорный, как обычно, замыкал шествие. На самом берегу они обнаружили несколько неболь¬ ших шлюпок, привязанных к сваям ближайшей пристани. Уайлдер дал своим спутникам какое-то поручение и на¬ 497

правился к месту, удобному для спуска. Вскоре в берег одновременно врезались носами две шлюпки, одну вел негр, другую — Фид. — Это еще зачем? — спросил Уайлдер. — Разве одной недостаточно? Вы, наверно, ошиблись? — Никакой тут нет ошибки, — ответил. Фид, опустив весло в воду и приглаживая волосы пятернею, видимо весьма довольный собой. — Все так же ясно, как солнце в ясный день и при тихой погоде. Гвинея в шлюпке, ко¬ торую вы наняли, но, по-моему, вы плохо выбрали. А так как мое правило «лучше поздно, чем никогда», я осмо¬ трел все здешние посудины, и, если перед вами не самый быстроходный и прочный ялик 1 из всех, что там стояли, значит, я в этом деле ничего не смыслю. А ведь очутись здесь наш приходский священник, он бы сказал вам, что папаша мой был лодочный мастер. Да, да, он даже побо¬ жился бы, — конечно, если бы вы ему за это хорошо за¬ платили. — Слушай, парень, — гневно воскликнул Уайлдер, — ты когда-нибудь доведешь меня до того, что я вышвырну тебя на берег. Отведи лодку на прежнее место и привяжи, да не хуже, чем раньше. — Вышвырнуть меня на берег означало бы одним уда¬ ром перерубить все ваши тали2, мистер Гарри, — невозп мутимо возразил Фид. — Не очень-то сладко придется и вам и Сципиону, если с вами не будет меня. Разве мы плохо держались на воде, с тех пор как плаваем вме¬ сте? — Да, неплохо! Но иногда приходится разрывать даже двадцатилётнюю дружбу. — Прошу прощения, мистер Гарри, но будь я про¬ клят, если поверю в это. Вот Гвинея — всего-навсего негр и, значит, не слишком подходящий собутыльник для бе¬ лого человека, но знаете, я двадцать четыре года любуюсь на его черную рожу, мои глаза привыкли к этому цвету, и теперь он меня устраивает не хуже любого другого. К тому же в море, да еще в темную ночь, разницу и не разглядишь. Вы, мистер Гарри, мне еще не надоели, и из-за какой-либо ерунды мы с вами не разойдемся. 1 Я л и к — морская гребная или парусная шлюпка длиною от четырех до восьми метров. 2 Тали — приспособление для подъема тяжестей, состоящее из двух блоков и основанного (проведенного) между ними троса. 498

— Тогда откажись от своей привычки брать то, что тебе не принадлежит., — Ни от чего я не откажусь. Ни один человек в мире не скажет про меня, что я сошел с палубы, пока на бим¬ сах 1 остается хоть одна доска. И разве я могу отказаться от своих прав? Да и что случилось? Из-за чего созывают всю команду поглазеть, как наказывают старого матроса? Вы дали бездельнику рыбаку, который никогда не побы¬ вал в более глубокой воде, чем та, где можно закинуть его удочку, дали ему, говорю я, блестящую монетку только за то, что ненадолго воспользуетесь его шлюпкой ночью или, может быть, захватите и утро. Ну, а что делает Дик? Он говорит про себя: «Это слишком много», и высматривает среди рыбачьих лодок такую, что стоит этих денег. Деньги можно проесть, а еще лучше — пропить. Поэтому их нельзя выбрасывать за борт, как золу из камбуза. Готов держать пари, что у владельцев этого ялика и той шлюпки матери — двоюродные сестры и что ваш доллар пойдет на табак и выпивку для всей семьи. Словом, никого я не обидел и ничего дурного не сделал. Уайлдер досадливо отмахнулся и, чтобы дать Фиду гремя выполнить приказание, медленно двинулся вдоль берега. Фид никогда не спорил против ясного и точного приказа, хотя и не прочь был иногда помешкать с испол¬ нением. Поэтому он возвратил уведенную- им лодку на место, однако дал себе волю и немного поворчал. Когда справедливость была восстановлена, Уайлдер сел в лодку, приведенную негром, и, видя, что его спутники уже сидят на веслах, велел им грести через гавань, но производить как можно меньше шума. — Той ночью, когда я вез вас в Луисбург на развед¬ ку» — сказал Фид, засовывая левую руку за пазуху, а пра¬ вой налегая на легкое весло так сильно, что лодочка бы¬ стро скользила по воде, — мы обвязали не только весла, но даже языки. Когда действительно надо заткнуть греб¬ цам рот, я слова не скажу против этого. Но я из тех, кто считает, что язык нам дан, чтобы говорить, так же как море — чтобы на нем жить, и потому всегда поддерживаю разумный разговор в трезвой компании... Гвинея, черт 1 Бимсы — поперечные брусья, связывающие противополож¬ ные ветви шпангоутов — «ребра» судна. На бимсы настилается палуба.

тебя побери, куда ты тянешь лодку? Остров же там, а ты гребешь прямо на церковь! — Навались на весла! — прервал его Уайлдер. — Иди¬ те вдоль судна. Они как раз проплывали мимо корабля, который ото¬ шел от пристани на якорную стоянку и на котором, как подслушал молодой моряк, миссис Уиллис с прелестной Джертред должны были отправиться в далекую Каролину. Пока шлюпка скользила вдоль судна, Уайлдер при туск¬ лом свете звезд окинул его взором опытного моряка. От его наблюдательности не ускользнуло ничто: ни корпус, ни мачты, ни оснастка. Когда же они миновали корабль и все- слилось в темную бесформенную массу, он оперся подбородком о борт лодки и задумался. На этот раз Фид не стал прерывать его размышления, ибо полагал, что они касались морских дел, которые в его глазах носили свя¬ щенный характер. Сципион, как всегда, молчал. Так про¬ шло несколько минут. Наконец Уайлдер внезапно очнулся и отрывисто произнес: — Большое судно! Его не так просто догнать. — Это уж как придется, — с готовностью отозвался Фид. — Если он поставит „паруса и ветер будет попутный, даже королевский крейсер измотается, прежде чем сбли¬ зится с ним настолько, чтобы можно было забросить абордажные крючья, но, если бы его затерло, когда он идет круто по ветру, я бы взялся напасть на него с на¬ ветренной стороны. — Друзья,—прервал Уайлдер, — теперь вам пора узнать кое-что насчет моих планов. Больше двадцати лет мы служили вместе и, можно сказать, были однокашни¬ ками. Я был еще совсем ребенком, Фид, когда ты привел меня к своему капитану, и ты не только спас мне жизнь, но и помог стать офицером. — Да, да, мистер Гарри, вы были тогда не очень-то объемистым грузом и не нуждались в капитанской койке, вам хватало и короткого гамака. — Я у тебя в большом долгу, Фид, за твое благород¬ ство и, должен добавить, за твою неизменную предан¬ ность мне с тех пор. — Это верно, я твердо гнул свою линию, мистер Гар¬ ри, и не отпускал своих крючьев, хоть вы частенько гро¬ зились списать меня на берег. Что до Гвинеи, то для этого парня с вами всегда хорошая погода, какой бы ни 500