некий нравственный долг, огляделся по сторонам и про¬ должал: — Итак, вон там была земля, а ветер дул с юго- востока, а может быть, с юго-юго-востока. Он то несся на нее, словно кит в шквалистой волне, то полоскал паруса, как будто добрая штука парусины стоит не дороже, чем доброе слово богача. Не нравилась мне эта погода — слиш¬ ком она была неустойчива для спокойной вахты. Пошел я к корме, чтобы в нужную минуту оказаться на месте и выложить свое мнение, буде его у меня спросят. Скажу вам, братишки, что я так разумею насчет бла¬ гочестия и вежливости: не многого стоит человек, если он не знает правил обхождения. А потому — всем известно — я никогда не лезу со своей ложкой за капитанский стол, пока меня не пригласят, по той простой причине, что моя койка на носу, а капитанская — на корме. Я не говорю, на каком конце судна помещается настоящий человек: на этот счет мнения бывают разные, хотя все понимающие люди между собой согласны. Но, во всяком случае, я по¬ шел к корме, чтобы выложить свое мнение, буде его у меня спросят, и очень скоро всё и вправду так случилось, как я предполагал. «Мистер Найтингейл, — сказал капи¬ тан, а он у нас человек обходительный и всегда по-благо¬ родному ведет себя на палубе и вообще, когда рядом кто- нибудь из команды. — Мистер Найтингейл, что вы ду¬ маете об этой клочковатой туче на северо-западе?)) — «Что ж, сэр, — говорю я смело, ибо никогда не затруд¬ няюсь ответом, когда со мной обращаются как следует, — что ж, сэр, конечно, ваша честь лучше меня понимает дело (это, конечно, была чушь, ведь годами и опытом он передо мной совершенный цыпленок, но я никогда не бро¬ саю против ветра золу с углями), что ж, — говорю,— сэр, мое мнение — убрать все три марселя и закрепить кливер. Торопиться нам некуда по той простой причине, что завтра Африка будет на том же самом месте, что и се¬ годня. Ну, а чтоб судно не трепало, если поднимется шквал, для этого у нас есть грот...» — Вы должны были убрать и грот, — раздался от¬ куда-то сзади голос, такой же безапелляционный, как у говорливого боцмана, но несколько менее грубый. — Что за невежда сказал это? — спросил Найтингейл с яростью, мгновенно пробудившейся в нем от столь рез¬ кого и дерзновенного вмешательства. 477

— Человек, не раз огибавший Африку от мыса Бон до Доброй Надежды и умеющий отличить шквал от ра¬ дуги, — ответил Дик Фид энергично, несмотря на свой ма¬ лый рост, расталкивая могучими плечами толпу и протис¬ киваясь к взбешенному противнику. — Да, братец ты мой, кто бы я там ни был, невежда или мудрец, я-то уж никог¬ да не посоветовал бы своему капитану оставлять столько задних парусов, когда похоже, вот-вот налетит шквал. В ответ на столь решительно высказанное утвержде¬ ние, которое присутствующие нашли слишком дерзким, со всех сторон послышался громкий ропот. Ободренный яв¬ ным всеобщим сочувствием, Найтингейл не замедлил ответить и притом без всякой кротости. Затем последовал оглушительный концерт: высокие, резкие голоса собрав¬ шихся в таверне создавали некий звуковой фон, а реши¬ тельные и энергичные утверждения, выражения и прочие высказывания двух главных спорщиков выделялись на этом фоне низкими, глубокими басовыми тонами. Некоторое время стоял такой шум, что спорящих было не расслышать. Появились также явные признаки того, что для разрешения спора Фид и боцман намереваются перейти от слов к действиям.-Пользуясь всеобщей нераз¬ берихой, Фид прорвался к великану противнику и привел свой крепко слаженный корпус в боевое положение. Уже заходили взад и вперед четыре мускулистые ручищи, бугрясь, словно стволы индийского тростника, узлами мышц, суставов и сухожилий и грозя гибелью зсему, что осмелится им противостоять. Однако нестройный гул на¬ конец затих, и стало возможно разобрать, что именно гово¬ рят друг другу оба спорщика. И вот, словно удовлетворив¬ шись тем, что они могут положиться на силу своего красноречия, оба постепенно умеряли свой пыл, видимо склоняясь к тому, чтобы по-прежнему защищать свои по¬ зиции лишь с помощью языка. — Ты, брат, добрый моряк, — сказал Найтингейл, снова усаживаясь на место. — И, если бы слово было то же самое, что дело, не сомневаюсь, судно слушалось бы тебя, как малое дитя. Но я-то видел, как целые эскадры двух- и трехпалубников, и притом под всеми флагами, — кроме разве флагов ваших мохоков ибо их судов, при¬ знаюсь, я никогда не встречал, — тихонечко, словно стаи 1 М о х о к и — одно из североамериканских индейских племен. 478

белых чаек, полоскались под зарифленными парусами !, и потому знаю, что надо делать, чтобы судно не трепало и все переборки на нем остались целы. — А я считаю, что нельзя класть судно в дрейф под задними четырехугольными парусами. Распусти, если хо¬ чешь, штаговые — вреда не будет. Но ни один моряк, если он хоть немного знает свое дело, не поймает ветра между грот-мачтой и подветренными вантами. Да что там, ведь всё это — слова вроде грома, что грохочет себе в небесах, а никого не ударит. Давайте спросим кого-нибудь еще, кто побывал на море и знает морскую жизнь и флот не меньше нашего. — Если бы самый старший адмирал флота его величе¬ ства был здесь, он бы сразу сказал, кто из нас прав, а кто нет. Так вот, братишки, если есть среди вас человек, кому посчастливилось получить морское воспитание, пусть ска¬ жет свое слово, чтобы правда тут не затерялась, словно свайка, упавшая между брас-блоком и реем. — Есть такой человек! — вскричал Фид; он протянул руку, схватил за шиворот Сципиона и бесцеремонно вта¬ щил его на середину круга, образованного толпой, кото¬ рая обступила обоих спорщиковВот самый подходя¬ щий человек. Во всяком случае, против меня у него на один рейс больше — ведь он родился в Африке. Ну, отве¬ чай, Сцип, да погромче, словно ты кричишь, когда ветер дует в лицо: под какими парусами ты положил бы в дрейф судно у берегов твоей родины, если бы была опасность внезапного шквала? — Я бы не клал его в дрейф, — ответил негр. — Я бы пустил его на фордевинд2. — Ладно, парень, но на случай шквала прижал бы ты его гротами или пустил двигаться посвободнее под одним фоком? — Да это же каждый дурак понимает! — проворчал Сципион, которому явно надоел этот допрос. — Как можно ставить грот, если вы хотите, чтобы судно шло устойчи¬ вей по курсу? Сами посудите, мистер Дик. — Джентльмены, — промолвил Найтингейл, оглядев- 1 Зарифить паруса, или взять рифы, — уменьшить площадь парусов путем связывания нашитых с обеих сторон па¬ руса тонких тросов — риф-штертов. 2 Ф о р д е в и н д — направление ветра, дующего прямо в корму судна. 479

шись по сторонам с видом оскорбленного достоинства, — скажите по чести, слыханное ли это дело таким неприлич¬ ным манером выволакивать вперед негра, чтобы он тут высказывался прямо в лицо белому? Этот призыв к предрассудкам собравшихся встречен: был всеобщим одобрительным гулом. У Сципиона, ко¬ торый готов был отстаивать свою профессиональную точку зрения перед любым противником, не хватило мужества противиться столь явным признакам неудовольствия, вы¬ званного его появлением. Не выразив ни малейшего не¬ годования, не сказав ни слова в свою защиту, он скрестил руки и вышел из таверны с покорностью человека, слиш¬ ком привыкшего к смирению, чтобы возмущаться. Од¬ нако Дик Фид, неожиданно лишившийся поддержки негра, отнесся к бегству своего товарища не столь спо¬ койно. Он громко потребовал его возвращения, но, видя, что всё напрасно, набил себе рот табаком и последовал за африканцем, изрыгая проклятья и поминутно оглядываясь на своего противника. По его мнению, заявил Фид, если с парня содрать его черную кожу, окажется, что он-то и; есть настоящий белый. Триумф боцмана был полный, и он отнюдь не скрывал своего торжества. — Джентльмены, — обратился он еще более самоуве¬ ренным тоном к окружавшей его толпе, — вы и сами видите, правда — словно судно, что идет с наветра с лиселями по обе стороны, оставляя за собой чистую, прямую кильватерную струю. Я не терплю хвастовства и не знаю, кто этот парень, что вовремя убрался от позора, но одно я должен сказать: от Бостона до Вест-Индии не. найти человека, который бы лучше меня знал, как вести судно по курсу или как положить его в дрейф, лишь бы... Но тут зычный голос Найтингейла вдруг ослабел, а взгляд его, словно по волшебству, приковался к острым глазам незнакомца в зеленом, чье лицо возникло вдруг среди грубых физиономий собравшегося в таверне люда. — Может быть, — пройзйес боцман, так и не закончив: начатой фразы, настолько он растерялся, неожиданно встретившись с таким строгим взглядом, — может быть;* вот тот джентльмен тоже понимает в морском деле и раз¬ решит наш спор? — В университетах морской науке не обучают, — с живостью ответил незнакомец, — но, исходя из того не-; 480

многого, что мне известно, должен признаться — я бы стал удирать по ветру... Последнее слово незнакомец произнес с ударением, словно желая подчеркнуть намек, после чего, бросив на стол деньги, тотчас же вышел, и поле битвы осталось за Найтингейлом. После краткой паузы боцман продолжал рассказ, хотя заметно было, что то ли от усталости или по какой-либо другой причине голос его звучал не так реши¬ тельно, как раньше. Он быстро закончил свою историю, допил грог и, шатаясь, поплелся на берег, куда вскоре прибыла шлюпка, чтобы доставить его на корабль, за ко¬ торым в течение всего этого времени простак Хоумспан не переставал наблюдать с особым тщанием. Между тем незнакомец в зеленом продолжал свою про¬ гулку по главной улице города, а Фид пустился вдогонку за растерявшимся Сципионом, ворча и отпуская на ходу не слишком лестные замечания насчет мореходных позна¬ ний боцмана. Вскоре он нагнал негра и принялся изли¬ вать свое раздражение, ругательски ругая приятеля. Незнакомец шел за ними, то ли забавляясь своеобраз¬ ными взаимоотношениями двух друзей, то ли увлекаемый собственной причудой. Отойдя от моря, они поднялись на холм, а незнакомец так от них отстал, что даже потерял их из виду за поворотов улицы или, вернее, дороги, ибо теперь они оставили позади уже и городские предместья. Юрист, как он назвал себя, сперва подумал, что совсем потерял из виду достойных друзей, но, приба¬ вив шагу, с радостью убедился, что они сидят под изго¬ родью. Оба закусывали тем немногим, что нашлось в ме¬ шочке у белого, который по-братски поделился со своим спутником. Негр сидел почти рядом с белым — в доказа¬ тельство того, что между ними снова мир, и все-таки чуть- чуть позади — из почтения к цвету его кожи. Подойдя к ним поближе, незнакомец заметил: — Вы так усердно опустошаете свой мешок, ребята, что вашему третьему товарищу, пожалуй, придется лечь без ужина. — Кто там подает голос? — спросил Дик, поднимая глаза от кости, которую грыз с такой жадностью, что был похож на большую дворнягу. — Я только хотел напомнить вам, что у вас есть еще один спутник, — учтиво ответил незнакомец. 16 Ф. Купер, том VI 481

— Хочешь пожевать, братишка? — спросил матрос, усмотревший в словах незнакомца намек, и с обычной у моряков щедростью протянул ему свой мешочек. — Вы опять меня не поняли: на пристани с вами был еще один товарищ. — Да, да, он вон там, в открытом море, обследует маячок, который стоит в довольно-таки неудачном месте, если только его поставили не затем, чтобы показывать фарватер вашим воловьим упряжкам и торговому люду с материка. Вон там, джентльмен, вон там, где вы видпте груду камней. Незнакомец посмотрел туда, куда указывал матрос, и увидел упомянутого молодого моряка неподалеку, у под¬ ножия сильно разрушенной временем, полуразвалившейся башни. Бросив матросам несколько мелких монет, он пожелал им приятного ужина и перебрался через изго¬ родь с явным намерением тоже осмотреть развалины. — Этот парень не жалеет своих медяков, — сказал Дик, переставая жевать, чтобы получше разглядеть незна¬ комца, — но раз они все равно не прорастут там, где он их посеял, ты можешь сунуть их мне в карман, Сцип. Человек он щедрый и не страдает робостью. Впрочем, все эти законники получают деньги от самого черта, и, когда в кармане у пих мелеет, они знают, что это нена¬ долго. Предоставим негру собрать деньги и вручить их, словно так и должно быть, тому, кто хотя и не являлся его господином, но готов был весьма охотно и во всякое время проявлять над ним власть, и последуем за незна¬ комцем к старинному строению. Правда, сами по себе раз¬ валины эти вряд ли могли привлечь внимание человека, который, судя по его словам, часто имел возможность обозревать гораздо более замечательные памятники былых времен на другом берегу Атлантики. Небольшая круглая башня на грубо сложенных столбах, соединенных арками, была, возможно, построена в младенческие годы страны, чтобы служить опорным пунктом, хотя гораздо вероятнее, что назначение ее было не таким уж воинственным. Более чем через полвека после описываемого нами времени это строеньице, примечательное своей формой, степенью раз¬ рушенности и материалом, из которого оно было сложено, внезапно стало предметом исследований и споров со сто¬ 482

роны ученейшей породы -людей — американских любите¬ лей старины. Пока рыцари, подвизающиеся в области искусства и отечественных древностей, доблестно ломали копья вокруг разрушающихся стен, люди, менее ученые и менее увлекающиеся, наблюдали за пылкими бойцами с удивлением, которое они проявили бы, увидев, как про¬ славленный рыцарь Ла Манчи с копьем устремляется против других мельниц, столь блистательно описанных бессмертным Сервантесом *. Дойдя до подножия башни, незнакомец в зеленом громко хлопнул себя хлыстиком по сапогу, словно желая привлечь внимание молодого моряка, совершенно погло¬ щенного своими мыслями, и в то же время преспокойно начал разговор, как будто все время был его спутником, а не вторгшимся непрошенно чужаком. — Эта штука была бы очень мила, если бы стояла где- нибудь на лесной просеке, увитая плющом, — сказал он, — нЪ прошу прощения: джентльмены, вашей профес¬ сии имеют мало отношения к рощам и развалившимся стенам. Вон башни, на которые вам, вероятно, приятно смотреть, — и он указал на мачты судна, стоявшего на рейде, — а единственные руины, которые вас интере¬ суют, — наверно, обломки разбитого корабля. — Вы, видно, хорошо знаете наши вкусы, — холодно ответил моряк. — Значит, это у меня врожденное: я ведь никогда близко не общался с людьми в морской форме и от них ничего подобного узнать не мог. Похоже, что и сейчас мне не слишком везет1 Будем откровенны, друг мой, и поговорим по душам. Чем привлекла вас эта груда кам¬ ней, почему ради нее вы так надолго отвели взгляд от того прекрасного и благородного судна? — Разве удивительно, что моряк без места рассматри¬ вает судно, которое ему нравится? Может быть, он наме¬ рен проситься туда на службу. — Со стороны капитана было бы величайшей глу¬ постью отказаться от услуг такого отличного парня! Но 1 Сервантес де Сааведра Мигель (1547—1616)—ве¬ ликий испанский писатель, автор романа «Хитроумный идальго Дон-Кихот Ламанчский». Речь идет об известном эпизоде сраже¬ ния Дон-Кихота с ветряными мельницами. 16* 483

вы, кажется, слишком хорошо изучили морское дело, чтобы удовольствоваться второразрядной койкой. — Койкой! — повторил моряк, вновь пристально и с каким-то странным выражением взглянув на незнакомца в зеленом. — Койкой. Ведь вы, моряки, кажется, этим словом обозначаете «положение», «состояние», не правда ли? Мы, юристы, плохо знаем морские словечки, но думаю, что в данном случае я ие ошибся. Как ваше авторитетное мнение? — Слово это действительно еще не стало архаичным, и могу сказать, что как метафора оно может быть употреб¬ лено в том смысле, какой вы ему придали. — «Архаичным», — повторил незнакомец в зеленом, в свою очередь бросив на моряка понимающий взгляд. — Это что, какой-нибудь морской термин? Может быть, под метафорой вы подразумеваете марсель, а «архаичный» значит «оснащенный»? Молодой моряк рассмеялся. Эта шутка, казалось, сло¬ мала лед, и в дальнейшем разговоре он уже не был так сух и сдержан. — Вы бывали в море, — сказал он.— Это так же ясно, как то, что я учился в школе. А раз уж нам обоим в этом повезло, мы можем проявить взаимное великодушие и перестать говорить загадками. Ну вот, как вы думаете, ка¬ ково было назначение этих развалин в лучшие времена? — Чтобы судить об этом, — ответил незнакомец, — осмотрим их повнимательней. Давайте поднимемся. С этими словами юрист поднялся по шаткой лестнице и через открытый люк проник на второй этаж, располо¬ женный как раз над верхними краями арок. Спутник его сперва помедлил, но, увидев, что тот дожидается на верху лестницы и весьма предупредительно обращает его вни¬ мание на одну ненадежную ступеньку, бросился вперед и поднялся с проворством и уверенностью человека своей профессии. — Вот мы и здесь! — воскликнул незнакомец в зеле¬ ном, оглядывая голые стены, сложенные из мелких кам¬ ней такой неправильной формы, что все строение казалось как-то особенно непрочным. — Что ж, в качестве палубы, как вы бы сказали, тут добрые дубовые доски, а вместо кровли небо. Но вернемся на землю... Простите, я поза¬ был, как вы сказали вас зовут? 484