— А каким из всех этих флагов вы чаще всего поль¬ зуетесь? — спросил Уайлдер после краткого, но глубокого раздумья. — В этом отношении я прихотлив, как пятнадцати¬ летняя девчонка в выборе лент. Иногда я меняю по дю¬ жине флагов в день. Немало достойных купцов, придя в порт, рассказывали чистую правду то о голландце, то о датчанине, с которым они перемолвились словечком в от¬ крытом море. В дни сражений у меня на этот счет тоже бывают всякие причуды. Но особенно я люблю один флаг. — Какой же? Капитан положил руку на один из свернутых флагов и на минуту замер. Он смотрел на своего гостя так при¬ стально и напряженно, что, казалось, читал в самых глу¬ бинах его души. Затем он развернул перед юношей ров¬ ное кроваво-красное полотнище без вышивки, без всяких украшений и торжественно произнес: — Вот он. — Но ведь это пиратский флаг! — Да. И он мне больше по вкусу, чем мрачное черное поле с черепами и прочей ребяческой чепухой. Этот флаг не угрожает, он просто говорит: «Купить меня можно только такой ценой». Мистер Уайлдер, — добавил он, оста¬ вив иронически-шутливый тон, в котором вел предшест¬ вующий разговор, и в голосе его зазвучали властные нот¬ ки, — мы понимаем друг друга. Пора каждому из нас плавать под собственным флагом. Нужно ли говорить вам, кто я? — Полагаю, что не нужно, — сказал Уайлдер. — Если я верно толкую все эти явные приметы, передо мною... — ...Красный Корсар, — докончил его собеседник, за¬ метив, что Уайлдер не решается произнести эти страш¬ ные слова. — Да, это так, и я надеюсь, что наш разговор — начало прочной и долгой дружбы. Сам не понимаю, по¬ чему с момента нашей первой встречи меня влечет к вам какое-то неизъяснимое, но сильное чувство. Может быть, я ощутил пустоту, которую мое положение создает вокруг меня. Как бы то ни было, я принимаю вас от всего сердца и с распростертыми объятиями. Хотя все, что предшествовало этому открытому объяс¬ нению, доказывало, что Уайлдер и раньше имел некоторое представление о характере корабля, на который он так смело явился, молодой моряк не без смущения выслушал 517

признание собеседника. Слава этого знаменитого пирата, его’ дерзновенность и щедрость, так часто сочетавшиеся с жестокостью, его неизменное презрение к смерти — все это, вероятно, теснилось в уме нашего искателя приклю¬ чений и заставляло его колебаться. Он готовился принять важное решение, а всем нам свойственны колебания на серьезных жизненных поворотах, даже если повороты эти отнюдь не неожиданны. — Вы не ошиблись ни насчет моих намерений, ни на¬ счет моих подозрений, — произнес он наконец, — ибо дол¬ жен признаться, я искал именно ваш корабль. Я согласен служить у вас. С этой минуты вы можете назначить меня на любую должность, к какой я, по вашему мнению, более всего подхожу. — Вы будете моим первым помощником. Утром это будет объявлено всей команде, и, если окажется, что я в вас не ошибся, вы станете моим преемником в случае моей смерти. Может быть, вас поразит, что я так внезапно проникся к вам доверием. Пожалуй, это и впрямь немного странно. Но ведь мы не можем набирать людей с бара¬ банным боем на улицах английских городов, как вербов¬ щики королевского флота. И если я сколько-нибудь пони¬ маю людей, то мне сдается, что, беззаветно доверившись вашей честности, я одним этим укрепил в вас расположе¬ ние ко мне. — Вы правы! — вскричал Уайлдер с внезапным поры¬ вом. Корсар спокойно улыбнулся и продолжал: — У молодых людей вашего возраста зачастую душа нараспашку. Но, оставив даже в стороне мою к вам сим¬ патию, должен сказать, дабы вы не потеряли веры в осмо¬ трительность вашего командира, что мы с вами уже встре¬ чались раньше. Мне стало известно о вашем намерении разыскать меня и предложить мне свои услуги. — Это невозможно! — вскричал Уайлдер.— Ни один человек... — ...не может быть вполне уверен, что его тайные по¬ мыслы никем не разгаданы, — перебил Корсар, — если у него такое открытое лицо, как у вас. Только сутки назад вы находились в добром городе Бостоне. — Охотно признаю, но...; — Сейчас вы признаете и все остальное. Вы проявили слишком сильное любопытство, расспрашивая олуха, 518

который заявил, что мы отобрали у него паруса и провиант. Лживый негодяй! Пусть не попадается мне вторично, не то получит такой урок, что сразу научится быть честнее. Неужели он воображает, что такая жалкая добыча могла бы заставить меня развернуть паруса хоть на дюйм или спустить в море шлюпку? — Значит, все это неправда? — спросил Уайлдер, не скрывая изумления. — Правда? Да разве я таков, как меня расписывают? Приглядитесь-ка получше к чудовищу, чтобы от вас ни¬ что не ускользнуло, — ответил Корсар со сдавленным сме¬ хом, в котором презрение к клевете старалось заглушить уязвленную гордость. — Где рога, где копыта? Потяните- ка носом воздух — разве здесь пахнет серой?.. Но до¬ вольно об этом. Я узнал, что вы наводили о нас справки, и мне понравилось ваше лицо. Словом, я решил вас изу¬ чить. Действовал я довольно осторожно, но все-таки по¬ дошел к вам настолько близко, что достиг своей цели. Вы понравились мне, Уайлдер, и, надеюсь, вы ответите мне взаимностью. Новоиспеченный пират ответил поклоном на любезные слова начальника и промолчал, видимо не зная, что ска¬ зать. Затем, словно желая поскорее положить конец раз¬ говору, он быстро произнес: — Теперь, когда мы договорились, я не стану вам больше докучать и уеду на ночь, а утром возвращусь и приступлю к своим новым обязанностям. — Уедете! — воскликнул Корсар, резко останавлива¬ ясь и устремив испытующий взгляд на молодого чело¬ века. — Мои офицеры обычно не оставляют корабль в такой поздний час! Моряк должен любить свое суд¬ но и ночевать на берегу только в случае крайней нужды. — Давайте объяснимся до конца, — быстро возразил Уайлдер. — Если я должен быть рабом и нужен вам как добавочный болт или заклепка на обшивке, тогда сделке нашей конец. — Гм! Ваш пыл, сэр, нравится мне больше, чем ваше благоразумие. Я человек привязчивый и не люблю даже самой короткой разлуки с друзьями. Чего вам недостает на судне? Я не стану говорить о низменных предметах, которыми удовлетворяются простейшие потребности. Но вас научили ценить творения человеческого разума — 519

здесь много книг. У вас изысканный вкус — здёсь кругом красивые вещи. Вы бедны — здесь богатство. — Все это ничто без свободы, — последовал холодный ответ. — А какой свободы вы хотите? Надеюсь, молодой че¬ ловек, вы не обманете так скоро мое доверие. Мы ведь познакомились совсем недавно, и я, может быть, слишком опрометчиво открылся вам. — Я должен вернуться на берег хотя бы для того, чтобы знать, что мне доверяют, что я не пленник, — твер¬ до сказал Уайлдер. — Все, что вы говорите, либо свидетельствует о благо¬ родстве чувств, либо прикрывает величайшую подлость, -- произнес Корсар после минутного размышления. — Ре¬ шаюсь поверить в первое. Обещайте мне, что, находясь в Ныопорте, вы ни одной живой душе не скажете, что представляет собой мой корабль. — Могу поклясться! — с горячностью прервал Уайл¬ дер. — На этом кресте, на этом усыпанном алмазами кре¬ сте! — с саркастическим смехом подхватил Корсар. — Нет, сэр, — добавил он с горделивой улыбкой, презрительно от¬ бросив от себя драгоценную вещь, — клясться подобает' людям, которым нужны законы, чтобы заставить их вы¬ полнять обещанное. Мне же нужно только ясное й недву¬ смысленное слово джентльмена. — Тогда я прямо и недвусмысленно заявляю:' нахо¬ дясь в Ньюпорте, я никому не открою, что представляет собой этот корабль, если вы сами не пожелаете или не прикажете мне сделать это. Более того... — Больше ничего не нужно. Будем скупы на обеща¬ ния и не станем тратить лишние слова. Возможно, насту¬ пит такое время, когда вам без всякого ущерба для меня окажется выгоднее не быть связанным обещаниями. Че¬ рез час вас доставят на берег. Час этот необходим для того, чтобы вы ознакомились с условиями службы и укра¬ сили своей подписью мои документы. Родерик, — добавил он, снова слегка ударив в гонг, — ты мне нужен,, мальчик. Тот же ловкий паренек, что явился на зов в первый раз, поднялся по ступенькам нижней каюты и доложил о своем прибытии. — Родерик, — сказал Корсар, — вот мой будущий по¬ мощник: следовательно, он твой начальник и мой друг. 520

Мистер Уайлдер, — сказал Корсар, — я должен извиниться за то, что поступил с вами грубо...

Не хотите ли перекусить чего-нибудь, сэр? На свете не¬ много найдется вещей, нужных человеку, которых не мог бы принести Родерик. — Благодарю, я ничего не хочу. — Тогда будьте добры следовать за мальчиком. Он проводит вас в кают-компанию и ознакомит с нашим уставом. Через час вы все это усвоите, и я к вам зайду. Посвети хорошенько на лестнице, мальчик. Впрочем, вы, сэр, умеете, кажется, спускаться и без помощи лестницы, не то я не имел бы сейчас удовольствия находиться в вашем обществе. При этих словах Корсар лукаво улыбнулся; однако тот, над кем он подшутил в башне, ничем не показал, что воспоминание о неприятном положении, в котором он там очутился, доставило ему удовольствие. Заметив, что лицо Уайлдера, готового следовать за мальчиком, стоявшим у люка со свечой в руке, не выражает особенной радо¬ сти, Корсар сделал шаг по направлению к нему и бы¬ стро сказал любезным тоном хорошо воспитанного чело¬ века: — Мистер Уайлдер, я должен извиниться за то, что поступил с вами на первый взгляд грубо, когда мы рас¬ ставались на холме. Хотя я и полагал, что вы станете моим, я не был совершенно уверен в своем приобретении. Вы скоро поймете, как необходимо бывает такому чело¬ веку, как я, избавиться в нужную минуту от собесед¬ ника. Уайлдер повернулся к нему с выражением, в котором не было теперь даже тени неудовольствия, и знаком по¬ просил его не говорить больше об этом. — Конечно, очутиться в таком положении было до¬ вольно неприятно, но я признаю справедливость ваших слов. Я и сам, наверно, поступил бы так же, если бы у меня хватило сообразительности. — У доброго человека, что мелет в ньюпортской раз¬ валине свое зерно, дела, наверно, идут плохо, раз крысы оставляют его мельницу! — крикнул Корсар вдогонку Уайлдеру, уже спускавшемуся вслед за мальчиком, и при¬ ветливо махнул рукой. На этот раз Уайлдер ответил чистосердечным веселым смехом. Затем он скрылся из виду, и в каюте остался только тот, кто еще так недавно находился в ней совсем один. 522

Глава VII Р о меъ Когда такого в мире нет закона, Чтобы тебя богатым сделал он,— Брось нищету, нарушь закон: бери. Аптекарь. Не воля соглашается, а бедность. Шекспир, «Ромео и Джульетта» Когда Уайлдер исчез, Корсар остановился и несколько минут не двигался с места. Лицо его озарилось торжест¬ вующей улыбкой — он наслаждался своим успехом. Но, хотя на этом умном лице отражалась полная удовлетво¬ ренность, выражение его отнюдь не было ни грубым, ни самодовольным. Корсар улыбался, как человек, с плеч которого внезапно свалилась тяжкая забота, но который не способен хищно радоваться тому, что теперь он может с выгодой для себя воспользоваться услугами ближнего. Пожалуй, внимательный наблюдатель уловил бы тень сострадания в этой светлой улыбке и переменчивом блеске то вспыхивающих, то темнеющих глаз. Впрочем, это выражение скоро исчезло, и весь облик Корсара вновь обрел беспечность и невозмутимость, которыми он боль¬ шей частью отличался в часы досуга. Выждав, пока Родерик проводит Уайлдера в нижнюю каюту и даст ему для ознакомления корабельный устав, капитан еще раз ударил в гонг и снова вызвал своего юного слугу. Однако мальчику пришлось подойти к хо¬ зяину совсем близко и трижды напомнить ему о своем присутствии, прежде чем тот обратил на него вни¬ мание. — Родерик, — произнес Корсар после длительного молчания, — ты здесь? — Здесь, — ответил тихий, печальный голос, — Ты дал ему устав? — Дал. — Он читает? — Читает. — Хорошо. Мне надо поговорить с генералом. А тебе пора отдохнуть. Доброй ночи. Вызови генерала ко мне на совещание и спокойной ночи, мой Родерик. Мальчик наклонил голову, но не помчался с обычной живостью выполнять поручение, а на минуту задержался 523

у кресла своего господина; но, так и не поймав его взгля¬ да, он неохотно спустился по лестнице в нижнюю каюту и в ту ночь больше не приходил. Не стоит описывать вторичное появление генерала. Оно мало чем отличалось от его первого entr'ee *, за ис¬ ключением того, что на этот раз показалась вся его фи¬ гура, прямая и высокая. Словно хорошо отрегулирован¬ ный автомат, он отдал по-военному честь своему началь¬ нику, пододвинул себе стул и после тщательных приго¬ товлений молча уселся. Корсар наконец обратил внимание на генерала, ибо ответил на его приветствие любезным кивком, не сочтя, впрочем, необходимым прерывать из-за его прихода свои размышления. Однако в конце концов он внезапно повернулся к нему и коротко сказал: — Генерал, кампания еще не окончена. — А что нужно делать? Сражение выиграно, враг в плену. — Да, ваша роль в этом деле сыграна, но мою еще надо доиграть. Видели вы молодого человека в нижней каюте? — Видел. — Как он вам понравился с виду? — С виду он моряк. — Вы хотите сказать, что он вам не понравился? — Я люблю дисциплину. — Я очень ошибаюсь в людях, если он не понравится вам на палубе. Но оставим это. Я хочу просить вас об услуге. — Об услуге? Нынче уже поздновато. — Неужели я сказал «об услуге»? Нужно выполнить служебный долг. — Жду ваших приказаний. — Нам необходимо проявлять величайшую осторож¬ ность. Вы ведь знаете... — Жду ваших приказаний, — повторил генерал. Корсар сжал губы, подавил улыбку и полуласково, по¬ лу повелительно продолжал: — В лодке, приставшей к кораблю, вы найдете двух матросов. Один из них белый, другой негр. Велите под¬ нять этих людей на корабль в один из носовых кубриков и напоить допьяна l. Entr'ee (франц.) — вход, явление; выход на сцену. 524

— Слушаюсь, — ответил тот, кого здесь прозвали гене-« ралом, поднимаясь с места и широкими шагами направ¬ ляясь к двери. — Постойте, — задержал его Корсар. — Кому вы это поручите? — Найтингейлу — у него голова почти такая же креп¬ кая, как у меня. — Он сейчас далеко. Я послал его на берег разыски¬ вать безработных моряков, которым пришлась бы по вку¬ су служба у нас на корабле, и обнаружил его в таверне, где ону распустив язык, краснобайствовал, словно адво¬ кат, сорвавший гонорар с обеих враждующих сторон. К тому же за выпивкой он поругался с одним из этих самых людей, и здесь у них может дойти до кулаков. — Тогда я сделаю это сам. Меня как раз ждет мой «ночной колпак»; придется только подвязать его покреп¬ че, чем обычно. Корсар, по-видимому вполне довольный этим завере¬ нием, дружески кивнул в ответ и, так как вояка уже со¬ бирался уходить, снова задержал его: — Еще одно, генерал. Речь идет о вашем пленнике. — Его тоже надо напоить? — Ни в коем случае. Велите привести его сюда. Генерал что-то буркнул в ответ и вышел из каюты. «Я проявил слабость, — размышлял между тем Корсар, снова начав расхаживать взад и вперед по каюте, — слиш¬ ком легко доверившись открытому лицу и юношеской вос¬ торженности; но либо я сильно ошибаюсь, либо у этого мальчика есть причины считать, что весь мир ему отвра¬ тителен и быть готовым на любую романтическую аван¬ тюру. Но обмануться в нем сейчас было бы катастрофой, поэтому теперь я буду осторожен, предельно осторожен. Он необыкновенно привязан к этим двум матросам. Хотел бы я знать его историю! Но все в свое время. Оба они должны остаться у нас заложниками — порукой его воз¬ вращения и верности. Если он окажется двуличным, — что ж, они моряки, а в нашем суровом ремесле гибнет не¬ мало людей. Хорошо придумано! Таким образом щепе¬ тильность этого гордеца — если только он, как мне хочется верить, настоящий человек — не будет задета ни малей¬ шим подозрением о коварном умысле с нашей стороны». Пока капитан был погружен в свои мысли, в каюту 525