– Мы получили прекрасную возможность отомстить, однако зря теряем время на разговоры. Нам лучше побыстрее присоединиться к остальным и выработать какой-то план действий.

Мы двинулись вперед цепью; я снова шел впереди. Я ощущал прилив энергии, так как чудовищная ноша свалилась с меня. Что касается Берка, то, как ни плохо было его состояние, на нем это никак не отражалось. Вероятно, его старая сущность на какое-то время возобладала над болезнью.

Перед выходом на лужайку я помедлил, находясь ярдах в тридцати от хижины. Наше приближение, без сомнения, не осталось незамеченным, так как никого не было видно. Я подождал, пока меня нагонят остальные, затем сказал Берку, что дальше мне лучше пойти одному для обеспечения безопасности. Братья Вивальди и Джо Рикко, казалось, были способны на многое, и мне не хотелось неприятностей на этом самом сложном, первом этапе.

Я заскользил на каблуках вниз по холму, выкрикивая Серафино по имени и подняв руки над головой. Когда я прошел уже полпути до хижины, дверь приоткрылась и он показался, держа мой «калашников» наготове.

– Все в порядке! – закричал я. – Не стреляйте!

Из-за плеча Серафино появилось недоверчивое лицо Джоанны Траскотт.

– Ну же, вам удалось убедить их?

– Даже более того. Сегодня в полдень Хоффер сам будет ждать нас по дороге на Беллону. Так что мы можем поквитаться с ним.

Я говорил на итальянском, и лицо Серафино оживилось.

– Черт, мне это нравится. Я сам перережу подонку горло. Хорошо, Стейси Виатт, зови своих друзей.

Он резко свистнул, и из-за деревьев в разных местах лужайки показались братья Вивальди и Джо Рикко. Серафино хмыкнул, извиняясь:

– Не люблю быть неподготовленным к неожиданностям.

Я махнул Берку, что можно спускаться, и ко мне подошла Джоанна.

– Вы уверены, что мой отчим прибудет сюда сам?

– Так сказал вот этот человек. – Берк уже вышел на лужайку, остальные двое следовали за ним. Я легонько подтолкнул девушку по направлению к Берку. – Вот она какая, Шон. Цель нашей экспедиции.

И в то единственное, ужасное мгновение, когда я бросил взгляд на Берка, я осознал выражение на его лице, столь часто виденное мной раньше. Однако было уже слишком поздно. Автомат подпрыгнул к его плечу, и Берк прострелил девушке голову.

.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

Я остался жив благодаря Жюлю Леграну, который прострелил мне плечо в ту же секунду, когда Берк убил девушку.

Пуля китайского Калашникова обладает убойной силой в полторы тонны, и не только останавливает врага, но и сбивает его с ног, отбрасывает назад. Это означало, что я был распластан на спине, когда Пайет Джагер начал поливать из своего «узи».

Серафино оказался единственным, кто сумел дать ответную очередь, оказавшуюся удачной, так как она снесла полголовы Леграну – насколько я успел заметить, перекатываясь за укрытие из упавшего бревна.

«Узи» взбивал фонтанчики грязи рядом со мной, которые внезапно прекратились, когда магазин опустел, и я, не раздумывая, вскочил на ноги и бросился к деревьям, пригнув голову.

Правая рука бессильно болталась, из простреленного плеча текла кровь. Боли я не чувствовал, поскольку находился в шоке, – боль должна была прийти позже. Сейчас мною двигало единственное желание – выжить.

Я бежал, спотыкаясь, и слышал позади предсмертные крики и беспорядочные выстрелы; несколько пуль просвистело совсем рядом, срезая ветки над головой.

«Узи» снова заговорил – Джагер действовал методично, водя автоматом из стороны в сторону, словно пробивая дорогу в зарослях. Если бы я оставался на месте, то не прожил бы и минуты, а меня это, прямо скажем, не устраивало – особенно теперь, когда нужно было уплатить по стольким счетам. Я рванулся вправо, продираясь сквозь кусты, и бросился вниз головой в ручей.

Ледяная вода окончательно привела меня в чувство. Я всплыл, набрал в грудь побольше воздуха и снова ушел под воду. Если бы мне пришлось рассчитывать только на свое умение плавать, я бы далеко не ушел. Правая рука совершенно не слушалась, но течение оказалось сильнее, чем я ожидал, – оно подхватило меня железными тисками, унося от берега, так что, когда я опять вынырнул, то находился уже на середине потока.

С берега послышался крик, и из кустов выбежал Джагер.

Он зашел по колено в воду, и, как только поднял автомат и начал стрелять, к нему присоединился Берк. Я снова нырнул и почти тотчас же попал в водоворот, который заставил меня израсходовать весь запас воздуха в легких, а потом вышвырнул на поверхность.

Потом я увидел, словно в замедленном кино, как взметнулась рука Берка и граната, описав дугу, шлепнулась в воду в каком-нибудь ярде от меня. Меня спасло течение, которое в ту же секунду увлекло мое тело в проход между двумя гранитными глыбами и затем успело протащить над ровной гладкой скалой и сбросить в заводь двадцатью футами ниже перед тем, как граната взорвалась.

Глубина ручья здесь была футов девять или десять. Я коснулся дна, вынырнул, и поток понес меня к противоположному берегу, полого спускавшемуся к воде, и выбросил на черный песок, под нависавшие над водой ветви кустов.