Я снова вспомнил нашу первую встречу в «Огнях Лиссабона». Что тогда Лола говорила про него? «Не мужчина. Серьезный во всем, кроме главного». Все может быть... Ведь в этом худшем из возможных миров случается всякое.

Но чего только не напишут в газетах! По крайней мере, в такое утро все мое существо отказывалось верить в грязные истории. Мир вокруг был прекрасен – мир снаружи Ямы. Здесь было так много тепла, света и воздуха, приятных звуков и солнца, что мозг отказывался принимать плохое.

Берк встал и облокотился на перила, глядя на море.

– Ничего местечко, а?

Я кивнул.

– Кому принадлежит вилла?

– Его зовут Хоффер, Карл Хоффер.

– И кто же он такой, когда не спит?

– Австрийский финансист.

– Не могу сказать, что наслышан о нем.

– Все правильно. Он старается, чтобы его имя не попадало в газеты.

– Богат?

– Миллионер. Я имею в виду, миллионер по моим стандартам, а не по твоим понятиям янки. Кстати, когда тебя прихватили египтяне, ты вез его золото.

Весьма интересный факт. Миллионеры-финансисты, которые занимаются мелкой контрабандой золота, также редко встречались мне, как и голубые гуси. Герр Хоффер казался человеком не слишком определенных занятий.

– Где он сейчас?

– В Палермо, – ответил Берк несколько нетерпеливо – очевидно, задавая вопросы, я избавлял его от излишних объяснений.

ТЕПЕРЬ МНЕ СТАЛО ПОНЯТНЫМ ЗАМЕЧАНИЕ ПАЙЕТА НАСЧЕТ ДЕВУШЕК СИЦИЛИИ.

– Когда я очутился в самолете, то спросил тебя, куда мы направляемся, – сказал я. – Ты ответил, что первая остановка на Крите. Так значит вторая – на Сицилии?

– Стейси, нам предстоит заработать сто тысяч долларов на четверых плюс накладные расходы. – Берк снова уселся к столу, наклонившись вперед и так крепко сцепив пальцы, что костяшки побелели. – Что ты об этом думаешь?

– Работа? – сказал я. – Работа на Сицилии?

Берк кивнул:

– Дела всего на неделю. Но с тобой все будет значительно легче.

Картина начала постепенно проясняться у меня в голове.

– Со мной? Как с сицилийцем?

– Ты угадал. – Каждый раз, когда он становился возбужденным, ирландская кровь бросалась ему в лицо, как сливки всплывают на поверхность молока. – С твоими связями мы не должны прогореть. А без тебя у нас просто нет шансов.

– Очень интересно, – проговорил я. – Скажи-ка мне одну вещь, Шон. Где бы я сейчас находился, если бы не подвернулось это сицилийское дело? Если бы можно было обойтись без меня?

Берк уставился на меня, явно задетый за живое. Сейчас он напоминал бабочку, которую коллекционер пришпилил булавкой на доску. Он попытался что-то сказать, но, не найдя нужных слов, замолчал.

– Сволочь, – проговорил я. – Можешь засунуть эту сотню тысяч себе в задницу.

Его руки расцепились, непроизвольно сжавшись в кулаки, а лицо сделалось молочно-белым в соответствии с химической реакцией, происходившей в нем; в глубине серых глаз возникло замешательство.

– Мы прошли долгий путь со времен «Огней Лиссабона», не так ли, полковник? – Я поднялся, не дожидаясь ответа, и направился к себе в комнату, оставив Берка на веранде.

В затемненной спальне гнев накатил на меня с новой силой. У меня даже затряслись руки. Я вспотел и полез в ящик стола в поисках носового платка. Вместо него, однако, я обнаружил нечто другое. Пистолет был похож на тот, от которого меня избавили египтяне в ту памятную ночь тысячу лет назад – «смит-вессон» тридцать восьмого калибра с двухдюймовым стволом в открытой кожаной кобуре.

Прикрепив кобуру над правой ляжкой, я надел кремового цвета куртку, которую обнаружил на вешалке за дверью, и положил в карман коробку с патронами.

Прихватив лежавшую на столе в гостиной колоду карт – я знал, что Легран и Джагер любили поиграть, – я вышел из дому и двинулся по тропе, шедшей вниз по холму к белому песчаному пляжу. Стрельба по мишени – неплохой способ для снятия напряжения, к тому же настало время проверить, не потерял ли я форму.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Любой здравомыслящий солдат перед сражением пожелает держать в руках скорее хорошую винтовку, нежели пистолет. Несмотря на красочные описания в вестернах, короткоствольное ручное оружие имеет весьма малую ценность на расстоянии более пятидесяти ярдов, и большинство людей не попадет из пистолета даже в дверь сарая с десяти шагов.

Для работы вблизи, однако, – например, в помещении – нет ничего лучше револьвера с барабаном.

Раньше я обычно отдавал предпочтение автоматическому «браунингу», находившемуся в то время на вооружении британской армии, так как он давал мне тринадцать выстрелов без перезарядки. Однако автоматические пистолеты имеют определенные недостатки – много дополнительных деталей и большую вероятность их заклинивания. Я не придавал этому факту особого значения, хотя и знал, что ни один профессионал – из тех, кого я встречал, – не станет пользоваться в бою автоматическим пистолетом.