Подобная практика представляется порочной и подлежащей преодолению (поскольку законы должны содержать правовые установления высшего правового значения и сугубо нормативного толка). Индивидуальный характер не свойственен норме права вообще, не говоря уже о стандартах (моделях) социального поведения, обладающих высшей юридической силой. Тем не менее, лишь в целях отображения наличествующей в отечественном правовом порядке ситуации (т. е. сугубо с позиций имеющихся фактов), в предложенную нами четырехзвенную классификацию в настоящее время можно добавить пятую, парадоксальную даже по своему наименованию , группу – индивидуальных законодательных актов (однако дальнейшему анализу она подвергаться не будет, ибо хотя по формальным признакам и наличествует, по своей сущностной природе все равно не является надлежащей).

Обращая внимание на акты, подпадающие под каждую из четырех названных групп, представим следующую демонстрацию. Принципными законами следует считать те, что содержат по отношению ко всем иным юридическим документам «социально-правовые установки», т. е. включают в себя (отображают) именно основоположения права (и (или) законодательства); базовые, фундаментальные позиции юридического общения. Таковы, например, на международном уровне – Устав Организации Объединенных Наций, а на внутригосударственном – Конституция Российской Федерации [323] .

К числу общих будут относиться «ведущие» для той или иной сферы общественных отношений законодательные акты. В нашей правовой системе они широко представлены такими документами, в наименовании которых присутствует слово «кодекс» (правда, как правило, используемое лишь в условном значении). В качестве примера можно сослаться на гражданский и административный «своды законов» России, содержащие обобщенные положения для соответствующего, значимого с позиций юридической регламентации, направления социального взаимодействия. Примечательно, что такие акты могут включать в себя и некоторое число специальных норм. Это, однако, не умаляет их общего характера, так как поведенческие установки, составляющие «исключения из общего правила», также носят, во-первых, в целом «типичный», во-вторых, – не превалирующий и, в-третьих, – значимый для всего корреспондирующего сектора правовой жизни характер.

Общие законодательные акты демонстрируют направленность, менталитет, логику юридической регламентации по тому или иному направлению. Можно сказать, что общие статутные акты выступают по отношению к иным юридическим документам (в том числе и равного по статусу толка) сообразной им законодательной (нормативной правовой) сферы в качестве легализованной «установочной» (общей, уставной) части.

К числу отраслевых законодательных документов относимы те, что направлены на юридическую регламентацию значительного сектора социально-правовой жизни, но производны от того или иного акта общего характера, развивают его в каком-либо конкретизированном направлении. В качестве примера здесь можно сослаться на федеральные законы «О приватизации государственного и муниципального имущества», «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей», «Об обществах с ограниченной ответственностью», «Об акционерных обществах» [324] . Условно говоря, соотношение отраслевого статутного акта с общим законом видится таким же, как между институциональными и отраслевыми нормативными правовыми «скоплениями».

В качестве специальных законов можно указать на федеральные конституционные законы «О Правительстве Российской Федерации» и «О чрезвычайном положении» [325] , а также на уже упоминавшиеся нами статуты «О статусе военнослужащих», «О статусе судей в Российской Федерации», «О милиции». Подобные акты, как правило, имеют «ведомственную» направленность. С одной стороны, они реализуют принципные и общие (а во многих случаях и отраслевые) законы, а с другой – содержат именно особые (особенные, специальные, «исключительные»), по отношению к актам общего и отраслевого типов, положения (которые в любом случае не должные противоречить принципным нормативным юридическим установлениям).

Таким образом, к встречающемуся в юридической литературе делению законодательных актов на общие и специальные надлежит добавить еще принципную и отраслевую (а при желании отобразить существующую российскую юридическую действительность – и индивидуальную) составляющие. В результате получается новая классификация законов (а не простое выделение некоторых их видов по какому-либо из критериев), основанная на предметном действии (сфере содержательного распространения) нормативных правовых актов. Сами статуты при этом должны подразделяться на 1) принципные, 2) общие, 3) отраслевые и 4) специальные.

Следует обратить внимание на то, что представленная нами градация законодательных актов, помимо своей сугубо теоретической и практической значимости, естественным образом согласуется не только с основанной на том же предметном критерии системой законодательства (нормативного правового материала), но и с «принципным», «формоотображающим» и отраслевым срезами системы права, объединяет в себе различные сущностные стороны таковых.

В отношении подзаконных нормативных правовых актов можно утверждать, что действительными должны быть лишь отраслевые и специальные уровни деления. Применительно же к правовым документам еще более конкретизированного и не содержащего правовых норм толка сообразно их наименованию можно выделить лишь индивидуальное (персональное, персонифицированное) действие, подразделяющееся, в зависимости от своего основания, на три типа и «вытекающее», соответственно, из законодательных актов общего, отраслевого или специального вида. Условно группы персонифицированных подзаконных правовых актов можно назвать: 1) обще-индивидуальными, 2) отрасле-индивидуальными и 3) специально-индивидуальными.

В качестве обще-индивидуального правового документа можно указать на акт о назначении работника на должность (в частности, на распоряжение Правительства РФ «О первом заместителе министра труда и социального развития Российской Федерации»). Отрасле-индивидуальным можно считать, например, правовой акт о предоставлении конкретному лицу права на безвозмездный проезд на пригородном железнодорожном транспорте, так как этот акт будет «проистекать» из п. 2 ч. 1 ст. 6.2 Федерального закона «О государственной социальной помощи». Специально-индивидуальным, к примеру, является правовой акт о присвоении тому или иному субъекту классного чина (в том числе, например, Указ Президента РФ «О присвоении классного чина государственной гражданской службы Российской Федерации Сухорукову А.П.») [326] .