— Ну, это ваше дело. Я ничего не слышал и не говорил. Иди.

Симура улыбнулся в усы и закурил свою бамбуковую трубочку.

* * *

Вода с шумом бурлила в своем каменистом русле. Сильные струи вымывали со дна ил и песок, и разводы пены над волнами отсвечивали бледной желтизной.

— Мальчики, смотрите: карпы! — взвизгнул Синдзо, глядя в воду. Он лежал на большом валуне, опустив руки в воду.

— Правда, карпы! — Котаро всплеснул руками. — Идут против течения!

Подбежавшие к валуну мальчики увидели, как стайка молодых черных карпов, вслед за вожаком обходя подводные камни, упрямо взбирается вверх по течению.

Несколько поодаль от засмотревшихся на рыб школьников стояли Дзиро, Масато и Сигеру.

— Давай я, — шепнул Масато. — Я с ним спокойно поговорю, бить не буду.

Дзиро недоверчиво покачал головой.

– г- Говорить с ним не нужно. И бить тоже, — сказал Сигеру сощурившись. — Просто в воду окунуть...

Дзиро махнул рукой и, подойдя к Синдзо, позвал его. Отойдя в сторону с ним, он спросил, глядя на него в упор:

— Зачем ты пришел сюда с нами? Говори честно.

Толстяк удивленно вскинул глаза, но, не выдержав

взгляда Дзиро, стал рассматривать свои руки.

— Как зачем? Вместе с вами... чтобы поиграть... — пробормотал он запинаясь.

— Ты пришел, чтобы шпионить, — медленно сказал Дзиро. — Вот зачем ты пришел сюда!

Синдзо замотал головой:

— Нет... это неправда. С чего это ты взял?

— Если не хочешь признаться, я тебе напомню. — Дзиро подошел к нему ближе. — У кого ты был в кабинете во время большой перемены?

Синдзо еще ниже опустил голову и стал теребить поясок.

— Мы могли бы тебя проучить сейчас, — сказал Дзиро, — но не делаем этого. Запомни хорошенько: если возьмешься шпионить, то придется поплакать тебе! Иди!

Он отвернулся от Синдзо и пошел к ручью. Ни на кого не глядя, Синдзо медленно поплелся по тропе, которая вела к поселку.

Все молча провожали его взглядом.

— Весь в папашу! — крикнул вдогонку Такао, подражая походке отца Синдзо.

Масато шумно вздохнул:

— Эх, жалко!.. Надо было немножко причесать его. Отучился бы шпионить на всю жизнь!

— Ну, пора приниматься за дело! — Дзиро хлопнул в ладоши.

Такао и Котаро притащили к самому ручью по вязанке хвороста и развели костер. Мальчики торопливо уселись вокруг. Тучи комаров, носившихся над берегом, сразу же отхлынули от поднявшегося дыма.

Дзиро оглядел всех собравшихся:

— Так вот, давайте решим, как будем участвовать в сборе подписей. Хейтаро говорит, что лучше всего нам ходить вместе со взрослыми.

— Правильно! — крикнул Масато, подняв руку. — Я пойду с матерью Сато-сенсея.

— Нет, я пойду! — замахал руками Сигеру. — Я ближе всех живу.

— А почему не я? — возразил Котаро. — Может быть, и я хочу и другие!

— Бросим жребий! — предложил Такао.

— Правильно, жребий! — поддержали его.

Котаро набрал в шапку горсть прибрежной гальки.

— Вот глядите! — Он показал мальчикам серый овальный голыш. — Кто вытащит его, тому и идти с матерью Сато-сенсея. Только брать с закрытыми глазами. По-честному.

Все стали по очереди брать камешки из шапки. Голыш достался Такао.

— Ну вот, никому не обидно! А теперь давайте решать, с кем пойдут другие, — предложил Дзиро, вытаскивая из кармана карандаш и листочек.

Над вершиной Одзиямы зажглись звезды. От воды потянуло прохладой. В ивовых кустах, густо разросшихся на противоположном берегу, замелькали светлячки. А «карпы» всё еще сидели у костра.

Задумчиво вглядываясь в багрово-желтые языки пламени, Дзиро говорил:

— ... Если летающий змей запустить с холма, он повиснет над самым храмом, над парком... Как удивился бы народ, собравшийся на праздник, если бы сверху вдруг посыпались листовки! А на них — иероглифы: «Освободите нашего сенсея!»

— Здорово придумано! — Масато вскочил и захлопал в ладоши.

Все тоже стали хлопать в ладоши.

— А уж полицейские перебесятся! — воскликнул (Нигеру. — И амеко тоже...

* * *

Проходя мимо высоких ворот особняка, в котором жил Хитоси, Синдзо замедлил шаги. Ворота были старинные, обитые медью и крытые черепичной крышей. Синдзо увидел во дворе Хитоси и его приятелей. Они играли в «воля-ки». На земле лежала подушечка, на которую играющие с размаху кидали маленькие железные волчки. Кружась, волчки выбивали друг друга с подушечки. Тот считался победителем, чей волчок оставался на арене.