Этот период заканчивается с исчезновением пещерных хищников. Обречённые на очередное вымирание троглодитиды находят совершенно нетрадиционный выход в адельфофагии (умерщвлении и поедании части представителей своего собственного вида), что не спасает их от гибели, поскольку они таким образом способствуют возникновению неоантропа — человека. На этом четвёртый период заканчивается и начинается собственно человеческая история.

Для нас важно здесь отметить, что каменные орудия менялись вместе с троглодитидами, с появлением их новых видов, с изменением экологии. Действительный прогресс этих орудий наблюдается только с возникновением человека, но тогда это были уже орудия труда.

Согласно Поршневу, появление неоантропов больше похоже на искусственный, нежели на естественный отбор, что-то вроде дарвиновского «бессознательного искусственного отбора». Скорее всего, троглодитиды вытесняли из своей среды мутирующих собратьев по признаку пониженной обволосённости тела. Можно также предположить, что эта черта была связана с неотенией — сохранением инфантильных черт у взрослых индивидов. Для «лысых» троглодитид это означало сохранение «детского» черепа, всё более походившего на череп человека, а также инфантилизацию поведения, т. е. некоторые инстинкты, характерные для взрослых троглодитид, у них не включались, в том числе самый важный — неубиение других животных.

Очень интересно, что некоторые неотенические наклонности сохранились и у современного человека. Особенно хорошо это видно на примере детских игрушек, в частности, знаменитого Тедди Бэра. Этот медвежонок имел в 1900 году пропорции, полностью соответствовавшие пропорциям нормального медведя. Но постепенно стала происходить неотенизация Тедди Бэра, его голова стала всё больше увеличиваться, а морда становилась всё более плоской, курносой. Медвежонок всё более походил на человеческого ребёнка с непомерно большой головой. [54] Самое замечательное при этом, что больше всего такой неотенизированный мишка нравился взрослым. Дети, чем младше они были, тем более предпочитали медведя с нормальными пропорциями.

Подобный искусственный отбор очень схож с одомашниванием. Д. К. Беляеву удалось всего за 35 лет одомашнить черно-бурую лису. Вместе с усилением ласковости лисы изменили окрас, получили закрученные хвосты и возможность спариваться несколько раз в год, а также, что для нас очень интересно — выпуклый лоб. Более того, лисы стали более «разговорчивыми»: существенно увеличилось количество издаваемых ими звуков [55] и они стали производить эти звуки чаще, чем их дикие собратья (этот факт будет важен при обсуждении происхождения речи). Повышенная вокализация как результат одомашнивания была предсказана ещё в 1976 году Коэном и Фоксом для собак [56] .

Следует ещё раз подчеркнуть, что селекция проводилась только по поведению лис, все остальные эффекты явились артефактами. Весьма вероятно, что подобное произошло и с человеком. Первоначально отбор должен был производиться троглодитидами по безволосости: подобные особи воспринимались как «ущербные» и вытеснялись за пределы стаи, но продолжали кочевать вместе с ней. Естественно, спариваться они могли только с такими же париями, что способствовало закреплению безволосости. Ухудшение кормовой ситуации привело к тому, что троглодитиды были вынуждены не только рассматривать в качестве источника мяса трупы собственных сородичей, но и производить эти трупы (троглодитиды не убивали никаких животных, кроме себе подобных). В стае любых животных прежде всего жертвами становятся уроды, каковыми для троглодитид были будущие неоантропы. Теперь отбор среди безволосых уже должен был производиться на податливость, «ласковость», «детскость», поскольку таких уродов было легче забивать. По мнению Поршнева, подобный отбор продолжался не более пятисот лет (вспомните, что при сознательном искусственном отборе потребовалось всего 35 лет для радикального преобразования поведения лисиц).

Постоянное применение троглодитидами обработанных камней было связано с некоторыми не всегда приятными последствиями. Ударная техника их производства «чем больше развивалась, тем больше требовала ударов камнем по камню, тем больше давала искр, тем чаще, следовательно, сопровождалась непроизвольными возгораниями подстилки места обитания… об „открытии“ огня не приходится вообще говорить — он появился помимо воли и сознания троглодитид. От них потребовалось „открытие“ обратного рода: как сделать, чтобы огонь не возникал» (Б. Ф. Поршнев, О начале человеческой истории. 2007, с.348). Выделяются три этапа освоения огня:

«I. Древний палеолит. Непроизвольный, „дикий“ огонь. Огонь преимущественно в форме искры, тления (тлеющей перемещающейся кромки), дыма. От протлевания и прогорания настилки на всём пространстве обитания до начала её локализации. От полной бесполезности огня для археоантропа до начала использования дыма от тления (запаха) и тепла для вытапливания костного мозга.

II. Средний палеолит. „Приручённый“ огонь. Огонь преимущественно в форме тления, тёплой и горячей золы, угольного жара. От начала локализации возгораемого материала до угольной ямы. От использования дыма (запаха), от добывания костного мозга до начала использования жара для обогревания и приготовления пищи.

III. Верхний палеолит и далее. „Одомашненный“ огонь. Огонь преимущественно в форме жара, пламени, горения. От ямы до ямы-печи и светильника. Использование человеком всех полезных свойств огня. Появление новых способов получения огня: высекание пиритом и специальным кремнёвым кресалом, трением дерева о дерево. Освоение приёма тушения огня водой.» (Б. Ф. Поршнев, О начале человеческой истории. 2007, с.355).

Итак, огонь был побочным продуктом обработки камня, и троглодитиды также «разумно» научились использовать его, как кошка научается использовать тепло батареи центрального отопления. Ни использование огня, ни применение обтёсанных камней не могут являться отличительными признаками «человечности».