– Просто я волнуюсь перед фотосессией. – Улыбка скользнула по моему лицу, и я заметила в глазах Жака заметное облегчение.

– Не волнуйся, я буду рядом. – Держа одной рукой руль, второй он потрепал меня по светлым волосам, и я почувствовала, что все забыла.

Я решила просто забыть. Просто улыбнуться и дать ему понять, что я счастлива. А где-то глубоко внутри себя молиться: «Пожалуйста, пусть он никогда об этом не узнает, пусть я и дальше буду слегка беззаботной и простой в его глазах. Я ведь ему такой нравлюсь».

***

Шли долгие минуты. Городские пейзажи все чаще разбавлялись белыми деревьями, и я начинала чувствовать себя все более и более легко. Мне казалось, будто я и он бежим вместе. Бежим от всего в совершенно другой мир, не собираясь никогда возвращаться.

Машина остановилась под одним из мостов на стоянке, перед красным кирпичным зданием.

– Будешь кофе? – спросил у меня Жак, собираясь выйти.

– Это что, Макдональдс? – спросила я с удивленным выражением лица, вглядываясь в здание за окном.

– Да, ты голодная?

– Нет, просто не думала, что ты ходишь в такие места. – Я невольно прыснула от смеха, представляя статного Жака в очереди за гамбургером и молочным коктейлем.

– Как видишь.

– Хорошо… Тогда я хочу молочный коктейль и картошку фри с сырным соусом. – Серьезным тоном сказала я, глядя Жаку в глаза.

– Ты серьезно собираешься есть? – видимо, та серьезность, с которой я говорила о еде, насмешила его, заставив дрогнуть уголки губ.

– Да, это же фастфуд, как тут можно не есть?! – не сдержавшись, я рассмеялась, прикрывая смущенное лицо руками.

– Ты неисправима, ладно, подожди меня здесь, скоро буду.

Он вышел из машины и, отойдя на небольшое расстояние, запер меня в ней кнопкой на ключе, я только и смогла, что состроить недовольную мину на этот его жест.

Не зная, куда себя деть, я минут десять просидела в машине, думая о всяких незначительных мелочах, однако, они настолько заняли меня, что я совершенно не заметила, как Жак вернулся в салон.

– Держи. – Он протянул мне бумажный пакет со знакомой красной буковкой «М» на ней.

– Ура-а-а! – протянула я, доставая оттуда свой молочный коктейль и среднюю упаковку картофеля.

В руках Жака был картонный стаканчик с кофе, который, по моему мнению, смотрелся как-то странно на его фоне.

– Пока не забыл. – Поставив стакан в подставку, Жак потянулся за каким-то пакетом, стоящим позади его сиденья.

– Что там?

Жак без слов передал мне красивый подарочный пакет. Не понимая, в чем дело, я тут же заглянула туда и увидела новенькую коробку с зеркальным фотоаппаратом.

– Ты купил себе подарочек на Новый Год? – отпивая коктейль, поинтересовалась я.

– Тебе.

– Что мне?

– Это твой подарок.

– Что?! – услышав слова Жака, я закашлялась.

– Ты много фотографируешь, тебе пора переходить на зеркальные фотоаппараты. Я выбрал этот, потому что он не очень сложный в использовании и имеет хорошие характеристики. – Жак улыбнулся и достал коробку из пакета, пока я пыталась оправиться от шока.

Мои глаза радостно заблестели и просто не знали, куда себя деть. Благодарный взгляд метался от коробки к Жаку и снова к коробке. Не выдержав, я отставила стакан в сторону и кинулась Жаку на шею, совершенно не волнуясь ни о картошке фри, ни о кофе в его руке.

– Софи, ты меня задушишь. – Скрипящим голосом сказал он, но все равно нежно придерживал меня за талию.

– Спасибо-спасибо-спасибо! – повторяла я снова и снова.

Ослабив хватку, я приблизилась своим лицом к его лицу и поцеловала. Впервые я целовала его сама. «Поцелуй со вкусом кофе, мило», - думала про себя я, не имея возможности сдержать счастливую улыбку.

Жак только нежно ответил на мой поцелуй, так же, как и я, слегка приподнимая уголки своих губ. Тот момент еще на очень долгое время остался в моей памяти. Я и Жак, бегущие от всего мира и обнимающиеся в машине, пока кругом холодный заваленный снегом лесной мир. Мы тогда позабыли обо всем – о городе, о прошлом и о картошке, рассыпанной по всему салону. На губах был неловкий привкус кофе и счастливого будущего.

И любовь, не забавное ль дело?

Ты целуешь, а губы как жесть.

Знаю, чувство мое перезрело,

А твое не сумеет расцвесть.

С. Е. Есенин

Я заметила, что машин становилось все меньше, и густые сугробы теперь напоминали огромные пласты вечной мерзлоты. От городских пейзажей не осталось ровным счетом ничего. Даже как-то странно было ехать в этой машине на скорости девяносто километров в час по этим диким дорогам.