— Арни! Арни!!!

— Оставь, Патрик, он уже мёртв.

Нет, Патрик не мог отпустить человека, который был для него больше чем брат, друг, отец. Человека, который помог завязать ему с наркотиками и который постоянно вытаскивал его из переделок. Предсмертные судороги пронзили его вместе с телом мертвеца и опутывали до тех пор, пока остатки сознания не исчезли вслед за угаснувшей жизнью Арнольда.

— Смотри, Стивен, к чему привели нас твои мифические богатства! — охваченный горем и яростью, выкрикнул он. — Нас почти не осталось! Двое — из шестерых! Двое!

— Прекрати истерику! — резко оборвал его Стивен, невольно отступая перед таким извержением чувств. — Мы почти у цели, не позволяй эмоциям овладеть тобой! Арнольд и Микаэль стали жертвами джунглей, но не мы виноваты в их гибели!

Стефани со страхом наблюдала за ними. Ей вдруг вспомнился фильм, который она видела в детстве, сцена из него — битва крокодила и гигантской змеи. Этих рептилий напоминали ей сейчас Патрик и Стивен. Она боялась, что, ослеплённые горем и яростью, они сцепятся в смертельной схватке и убьют друг друга. Вдруг ей показалось, что в руках мужчин сверкнули лезвия ножей.

— Стив! — пронзительно закричала она.

Стивен обернулся. Пелена ярости спала с его глаз, когда он увидел перед собой дрожащую от страха Стефани. В её лице не было ни кровинки.

— Стив, мне страшно! — прошептала она. — Обними меня, пожалуйста!

— Всё будет хорошо, — он прижал её к себе и провёл рукой по волосам, — сейчас Патрик успокоится, а потом мы продолжим путь. Совсем скоро ты будешь дома. Ты ведь веришь мне? — он отстранился и посмотрел в её глаза. Застывший в них ужас заставил его обернуться. В следующее мгновенье он инстинктивно заслонил собой Стефани.

Патрик, красный, с налитыми кровью глазами, с пеной у рта, направил на них пистолет.

— Молитесь Богу, ребята! — прошипел он, срываясь на нервный смех. — Здесь три пули — для тебя, Стивен, погубившего нас, для нашей очаровательной заложницы, и третья — для меня!

— Он сошёл с ума! — прошептала Стефани.

— Я вижу, — тихо ответил Стивен, — видимо, нам действительно лучше помолиться, – сообразив, что ситуация для шутки неуместна, он сделал над собой усилие и сказал, придавая голосу твёрдости.
– Патрик, отпусти нас - взамен ты получишь мои бумаги на право владения копями.

— Ха-ха-ха! — продолжал истерически хохотать парень. — На черта мне нужны твои копи! Я — карающая рука Господа и сейчас мы все ответим за свои чёрные дела! Что же ты замолчал, Стив? Испугался смерти?! А ведь совсем недавно ты сам был её посланником, когда хотел пристрелить нашу заложницу на перевале. Что-то остановило тебя, но меня уже точно ничто не остановит!

Стефани испуганно глянула на Стивена и съёжилась, больше не чувствуя себя в безопасности.

Взгляд Стивена застыл, сосредоточившись на пространстве позади Патрика. Изящная гибкая чёрная кошка неслышно приблизилась к спятившему Патрику и замерла, вытянувшись стрелой. Крупные лапы нетерпеливо задрожали, готовясь для прыжка.

— Патрик, оглянись, — спокойно сказал Стивен.

Его предупреждение немного запоздало. Пантера повалила парня раньше, чем он успел выстрелить. Пистолет выпал из его рук, Стивен быстрым движением схватил его и дважды выстрелил в воздух. Пантера испуганно сорвалась с места и исчезла в зарослях. Стивен приблизился к лежащему на земле Патрику. Он был весь в крови, но серьёзно не пострадал. Чертыхаясь, он поднялся на ноги и остановился, наткнувшись на дуло пистолета.

— Стив? — изумлённо пробормотал он.

— Я не позволил чёрной кошке прикончить тебя, потому что хочу сделать это сам, — сквозь зубы процедил Стивен, — получай свою пулю, предатель!

Раздался хлопок, Патрик охнул и осел, хватаясь за сердце. Стивен толкнул его ногой в грудь, и он упал, раскинув руки; на тёмной ткани расплылось коричневое пятно.

Стивен взглянул на Стефани. Шок парализовал её волю, лишь дыхание, тяжёлое и шумное, выдавало чувства человека, впервые ставшего свидетелем убийства. Взгляд остановился на пятне, а сердце жаждало услышать слова режиссёра: "Стоп! Снято!" И тогда Патрик встанет, стряхнёт с себя пыль, улыбнётся и попросит сигарету. Съёмочная группа расслабится; пока будут готовиться к следующему дублю, каждый сочтёт своим долгом подойти к Патрику и дружески похлопать его по плечу, поздравляя с удачной – такой правдоподобной! – сценой. Если бы это было кино! Судорожная дрожь пробежала по телу Стефани, из глаз хлынули слёзы. Стивен сочувственно смотрел на неё: ему самому когда-то было мерзко видеть убийство. Он выбросил пистолет товарища — теперь он ни к чему — и подошёл к Стефани.

— Пойдём отсюда, — закрывая своей спиной отвратительное зрелище, сказал Стивен, — тебе не нужно смотреть на это.

Он увёл её подальше в кустарник, усадил на сваленный молнией ствол дерева и произнёс твёрдо, доводя до сознания женщины каждое слово:

— Стефани, ты должна остаться здесь, не пытайся встать и уйти. Мне нужно закопать трупы, после мы покинем это место. Слушайся меня и всё будет хорошо.

Стефани медленно кивнула. Ей нужно было время отойти от увиденного, прийти в согласие со своими эмоциями. Она только что видела, как на её глазах убили человека и это потрясло её больше, чем последние события в джунглях. Человек убил человека. Лучше бы пантера загрызла его! Стивен поступил жестоко, ему нет оправдания. Существовал другой выход, наверняка, помешательство Патрика было временным, но Стивен предпочёл убить его и сделал это хладнокровно. Что стоит ему пристрелить какую-то актрису? Она вспомнила слова Патрика о том, что однажды он уже хотел поступить так. От этой мысли у неё захолонуло сердце. Когда он мог решиться на это? Сознание Стефани принялось перебирать все детали их долгого перехода через джунгли, пытаясь узнать тот момент, и эти воспоминания на короткое время дали возможность переключиться со сцены убийства. Не смерть страшила, а сознание того, что, случись подобное со Стефани, Пол и Эжени не смогут по-христиански похоронить её. Тело их любимой Стефани сгниёт в венесуэльских тропиках. Никто никогда не найдёт его. Так вот какое наказание посылают небеса за то, что она посмела усомниться в своих чувствах к Полу! Ах, если бы вырваться из этого ада живой, и тогда она станет женой Пола до конца дней своих! Ведь они оба так хотели этого.