идет об объективном драматизме действительности. В «Перекрестки» включен

целый ряд стихов, которые в каноническом блоковском издании относятся к

эпохе второго тома. Так же как и жесткий отбор стихов в первом разделе,

включение более поздних стихов, где рисуется безумие городской жизни, с

перемежкой их стихами, резко-контрастно, часто с трагической иронией

освещающими ситуацию Прекрасной Дамы, создает совсем другую общую

идейную перспективу книги, чем в последующих изданиях первого тома.

Драматизм эволюции Блока выступает тут ярче, обнаженнее. Вместе с тем

четче, яснее проступает при таком построении и общий смысл тем ранней

поэзии Блока, и темы Прекрасной Дамы в особенности.

Драматизм композиции книги выявляет внутреннюю логику темы.

Прекрасная Дама появляется еще до ознакомления Блока с Соловьевым — как

своего рода образный сгусток, комплекс, в котором сплетаются темы

чрезвычайно напряженных индивидуальных любовных переживаний с темами

общих тревог и предчувствий, ожидания «неслыханных перемен».

Обнаруживается, далее, стремление рассматривать этот образ как разрешение

тревог, предчувствий и ожиданий — и личных, и общих; тут вплетается

соловьевская тема «синтеза», религиозной гармонии. Но вместе с тем, в

согласии с общей эволюцией Блока, обнаруживается драматически-

противоречивая природа и этого образа, и связанного с ним сюжета.

Обостряясь, этот драматизм принимает театрально-резкую форму и, не теряя

своей лирико-трагической сути, начинает играть также гранями театральной

иронии. Тут выступает наиболее резкий из контрастов во всем драматическом

движении темы: спадают средневековые облачения, ситуация оказывается

одним из эпизодов современной городской жизни, в целом полной своих

собственных трагических противоречий. Тогда от этой ситуации, ставшей

одним из эпизодов современной драмы жизни, отделяется, получает

самостоятельное существование тема грядущих катастроф. Стихотворение «Я

вышел в ночь — узнать, понять…» — самая последовательная из публикуемых

в эту пору Блоком вещей «катастрофического» плана — включается в

«Перекрестки», после стихов 1904 г. городской темы, в окружении наиболее

сгущающих драматизм ситуации «Дамы» стихов. Говоря иначе — трагические

аспекты общей темы превращают Даму из центра всего построения в деталь

панорамы. По замыслу же образ таков, что в качестве эпизода он немыслим.

Теперь Дама должна уйти, исчезнуть, — здесь, в контексте городских драм-

эпизодов, ей нечего делать:

А хмурое небо низко —

Покрыло и самый храм.

Я знаю: Ты здесь. Ты близко

Тебя здесь нет. Ты — там

(«Мне страшно с Тобой встречаться…», ноябрь 1902)

Этап «Перекрестков», по идейной логике сюжета и композиции, переходит в

«Ущерб», в исчезновение Дамы.

«Ущерб» открывается стихотворением «Экклезиаст» (1902); это не самое

сильное из блоковских стихотворений на темы предстоящей «катастрофы», но,

быть может, наиболее обнаженное; библейское образное облачение придает

сюжету наглядность, повествовательность за счет лиризма. Получается как бы

голая констатация факта, что вот-вот наступит «хаос безмирный». С другой

стороны, городская тема в стихотворении «Встала в сиянии. Крестила детей…»

(1903) отмечена повествовательностью совсем иного рода: это насыщенный

бытовыми деталями, нигде, за исключением первой фразы, не выходящий за

грани житейской конкретности рассказ в стихах из городской социальной

хроники. Показательно, что позже стихотворение получило название «Из

газет». Значение такого рода вещей в общей эволюции Блока необычайно

велико. Дело, разумеется, не просто в том, что внимание поэта привлекает

эпизод газетной хроники, не в социальной теме самой по себе, и даже не в

высоком трагизме ее решения, что делает стихотворение намного выше

«восьмидесятнической» традиции, с которой тут Блок явно связан. Блок стал

великим поэтом вовсе не потому, что он повторял восьмидесятников, но потому,