Шрифт:
Самойленко продолжала возносить его до небес, а нас смешили незнакомые слова: «дуал», «сенсорика», «квадра», «тождик»...
Мы потом еще пару дней вплетали эти слова в свою шуточную болтовню:
А у меня такой случай был. Приехала ко мне одна поклонница из Одессы. Ну посидели, выпили на брудершафт -дело к ночи. Чувствую, пора в койку. Я ведь интуит. Ну и начинаю лезть ей под квадру.
А она что?
Не поверишь. Без тени смущения берет меня за дуал и -понеслась! Ох, и женщина была. Вот с такими тождиками!
А сенсорика какая?
Бритая.
Глядя на нас, Самойленко нарадоваться не могла:
Видите, как вам весело вдвоем? Все потому, что вы дуалы. Ведь Курилко - явный Есенин. Тип слабый, ветреный и совершенно не деловой...
Ну спасибо, Ира, - говорю.
Соционика - это наука. Или псевдонаука. Не знаю. Делит людей то ли на восемнадцать, то ли на тридцать шесть типов. По манере поведения. По внешности. Каждый тип имеет имя данное по одному из знаменитых представителей этого типа. В Америке имена другие. Более близкие и понятные американцам.
Если знают, кто ты по соционике, то заранее могут сказать, что и как ты будешь делать, как реагировать в той или иной ситуации.
Откровенно говоря, я не силен в этом.
Классифицировать человека может лишь специалист. По ответам, по внешности и манере держаться.
Со мной - беда. Один утверждает, что я будто бы Горький, второй, что Достоевский, а трое последних утверждали - Есенин.
Сергей Александрович из вышеперечисленных мне импонирует сильнее остальных. Поэтому я не возражаю. Хотя многое в характеристике этого типа мне не понравилось.
Мне Самойленко из какого-то института притарабанила выдержку на тринадцати страницах из научного труда некоего величайшего гения этого дела. Там и плюсы были и минусы.
Я даже заподозрил ее в том, что она попросту пошутила надо мной. Но она не могла знать и половины того, что там было написано обо мне. Не настолько хорошо она меня знала.
Был, кстати, забавный случай. Танелюка частенько приглашают сниматься в телевизионной рекламе. Он отснялся уже в трех-четырех десятках, а я всего в одной, да и то, слава Богу, мельком. На пробы же и кастинги всегда ходили вместе. Я шутил, что приношу ему удачу, и требовал за это десять процентов от его гонорара.
Так вот. У хозяйки агентства (наша теперь хорошая знакомая) интересуемся - почему, мол, исключительно по фотографиям, заказчики выбирают кого угодно, в том числе и Седого, а меня - ни в какую.
Она отвечает:
– Есть такое понятие - тяжелая внешность. Раз. А во-вторых, у тебя, Леня, злая, я бы даже сказала, хищная улыбка. Тогда как у Жени она добрая и обаятельная. Все заказчики это подмечают.
Я, балуясь, фальшиво возмутился:
Значи-ца так! Передай всем этим заказчикам, что я по соционике Есенин. А Есенин, блин, это мягкий, добрый и романтический лирик. И его светлая, милая улыбка считается визитной карточкой этого типа.
Какого типа?
– не поняла она.
Есенина.
При чем здесь Есенин?
Так ведь я, - говорю, - Есенин. Так мне сказали.
Она была обескуражена:
В смысле - Есенин? Кто сказал? Он же умер.
И она - я клянусь!
– растерянно и вопросительно посмотрела на Танелюка в надежде найти поддержку своим словам. Создавалось впечатление, что она не совсем уверена в смерти классика.
Пришлось ей долго разъяснять, что такое соционика и как ею дурят нашего брата.
И вы Есенин?
– спросила она с сомнением в голосе.
Я не Есенин, я другой.
А эту самую «злую улыбку» Жека мне еще не раз вспоминал.
– Может, не пойдешь на кастинг? У тебя все равно улыбка... того... сам знаешь.
Я, к слову сказать, уже давно и не хожу по кастингам. И дело вовсе не в улыбке.
Глава восемнадцатая
После спектакля
После спектакля, переодевшись, я всегда минут десять сижу в гримерке. Релаксирую, как говорит Котя.
Но в этот раз я сижу значительно дольше. Идти домой не хочется. Сегодня к Марине должна была приехать кума. Без выпивки их встречи не обходятся. А я Котову выпившей плохо перевариваю.
Ну ты идешь?
– спрашивает Седой.
– Куда?
К метро - куда!
А Бурый где?
У него машина сломалась. Его не будет.
Я огорченно вздыхаю. За два с половиной года я легко и сильно привык, что Бурлака всюду меня катает.
Устал?
– участливо интересуется Жека.