Тайные законы таланта, видимо, одинаковы для всех областей, где бы талант ни

проявлялся, и та же самая область, которая для холодных умельцев просто серая утица

ремесла, под прикосновением таланта превращается в белую лебедь творчества.

Процесс воплощения таланта всегда мучителен и сложен, и, может быть, чем-то

особенно сложен для актера.

Если писатель в начале работы находится перед чистой бумагой, а художник —

перед чистым холстом, то актер всегда — перед уже написанной ролью и под властью

режиссера. Конечно, в каком-то смысле даже написанная роль — это еще почти чистый

лист бумаги, но тем не менее работа актера уже вторична, и актер, как бы он ни

боролся, наподобие Лаокоона, с липкоче-шуйчатыми фразами чуждой ему роли, не

всегда виноват в том, что не может выйти победителем. А ведь, к сожалению, чаще

всего не сами актеры выбирают роли. Положение Чаплина, который и задумывал

сценарий, и ставил фильм, и играл в нем главную роль, конечно, исключительно. Орсон

Уэллс не смог подняться выше роли в «Гражданине Кейне», так наложившейся на его

внутренний темперамент. Если мы видим таких посредственных актеров, как Джина

Лолобриджида или Бри-жит Бардо, во множестве посредственных ролей, то в :этом

есть своя закономерность. Но Жан Габен в дешевых детективах — это уже попахивает

чьим-то надругательством. Впрочем, так ли уж виноват Борис Бабочкин в том, что не

досталось ему еще одной роли уровня Чапаева? Так ли уж виноват Борис Чирков в том,

что не досталось ему роли уровня Максима?

В том, что замечательные актеры лишены возможности проявлять все грани своего

таланта, виноваты часто не они сами, а прежде всего бедность сценарного материала и

эгоизм режиссеров, не чувствующих внутренних устремлений актера.

Бывают, к счастью, и обратные случаи,

338

Так произошло, например, с Элизабет Тейлор, которая после ранней неплохой роли

в фильме «Место под солнцем» долгое время подвизалась в качестве выставочной

красавицы экрана. Однако молодой режиссер Майкл Николе, сам замечательный актер,

профессиональным и человеческим чутьем угадал нераскрытые возможности в

актрисе, постепенно превращаемой из-за несчастливо красивой внешности в

полуманекен, и Тейлор создала в фильме «Кто боится Вирджинии Вульф?»

ошеломляющий своей пронзительностью образ опустившейся, раздираемой больными

страстями женщины. Образ открыл подлинный талант актрисы, который и менеджеры,

и режиссеры так искусно скрывали от зрителей и, может быть, от нее самой.

Режиссер-диктатор и режиссер-подхалим одинаково убивают актера. Творческое

содружество — всегда вза-нмораскрытие. Примеры взаимораскрытия — это хотя бы

содружество Феллини с Джульеттой Мазиной или Крамера со Спенсером Трэси.

Одним из самых впечатляющих содружеств нашего кино, на мой взгляд, является

молодое содружество режиссера Глеба Панфилова и актрисы Инны Чуриковой.

Я впервые увидел на экране Инну Чурикову, когда она задорно промелькнула в

сатирической ленте «Тридцать три». Но, пожалуй, первой ее серьезной заявкой на

место в искусстве можно считать крошечный эпизод в фильме «Старшая сестра». Этот

фильм был сделан с явным расчетом на Доронину, и, выражаясь футбольной

терминологией, вся «команда играла на одного игрока».

Доронина сыграла эту роль хорошо, но, однако, ее нервное обаяние совершенно не

заслонило собой молодую актрису, резко не похожую на Доронину не только манерой

игры, но и самим отсутствием какой бы то ни фыло манеры. В игре Чуриковой была

яростная вывер-нутость сути, бесстрашная обнаженность, истошный крик русской

бабы, голосящей по самой себе.

Но ханжествуют те, кто успокоительно ответствует на сетования о трудностях

актера: «Ничего... Истинный талант всегда пробьется».

Конечно, зеленый росток, вобравший в себя силу земных соков, может разворотить

и асфальт. А что, если росток, все-таки пробив асфальт, наткнется затем

177

на стальную бесстрастную поверхность асфальтового катка?

Будем считать, что Чуриковой повезло в том, что ее заметил режиссер Панфилов и