– Учитывая нашу историю, думаю, это плохая идея, - повторила его давнишние слова я.

– Что, по-твоему, мы будем делать в Сент-Томасе?
– Поинтересовался он.

– Тогда наступит твоя очередь спать на полу, - стараясь скрыть боль в голосе, произнесла я.

Томас ушел к себе в спальню и через некоторое время вернулся с подушкой и скрученным спальным мешком.

Я посмотрела на его добычу.

– Ты это придерживаешь на случай ночевок?

– Кемпинг, - ответил он.
– Никогда не ходила?

– С тех пор много воды утекло.

– Кровать в твоем распоряжении, - проигнорировал он мой выпад.
– Я только сегодня сменил постельное белье.

– Спасибо, - ответила я, проходя мимо него.
– И прости, что разбудили тебя.

– Я не спал. И должен признаться, что слышать мужские вопли из твоей квартиры интересно.

– Прошу прощения.

Томас небрежно отмахнулся и отправился выключать свет.

– Прекрати извиняться за него. Я вылетел за дверь прежде, чем успел подумать, что делаю.

– Спасибо.
– Вновь повторила я, держась рукой за дверной косяк.
– Иди, ложись. Не хочу, чтобы ты злился на меня, если завтра не сможешь собраться.

– Я только по одной причине не смогу собраться на завтрашней встрече, и сон не имеет к этому никакого отношения.

– Просвети меня.

– Мы проведем большую часть выходных вместе, и мне придется уговорить брата на то, что он делать не захочет. Воскресенье - важный день, Лииз, и ты главное отвлечение моей жизни в данный момент.

Мои щеки вспыхнули, и я была благодарна выключенному свету.

– Постараюсь им не быть.

– Не думаю, что ты как-то сможешь повлиять на это, так же как и я не могу перестать думать о тебе.

– Теперь я понимаю, почему ты тогда сказал, что быть друзьями - плохая идея.

Томас кивнул.

– Я говорил это три недели назад, Лииз. С тех пор многое изменилось.

– Не думаю.

– Мы больше, чем друзья. И ты это прекрасно знаешь.

Я посмотрела в сторону фотографии Томаса и Камиллы и указала на нее.

– Она пугает меня, но отпустить ее ты не сможешь.

Томас подошел к фотографии и опустил ее лицевой стороной вниз.

– Это просто фотография.

Слова, которые я хотела сказать, застряли в горле.

Он сделал шаг в мою сторону.

Я оттолкнулась от дверного косяка, выставив перед собой руку.

– У нас есть работа. Давай просто сосредоточимся на ней.

Он не смог скрыть разочарования.

– Спокойной ночи.

Томас швырнул папку с документами на мой стол, желваки на его лице ходили ходуном. А сам он, тяжело дыша через нос, мерил шагами мой кабинет.

– Что это?

– Прочитай.
– прорычал он.

В тот момент, как я открыла папку, в кабинет влетела Вэл и резко притормозила между дверью и Томасом.

– Я только что услышала.

Я нахмурилась, пробегая взглядом слова.

– Генеральная Прокуратура?
– Уточнила я, поднимая на него взгляд.

– Черт, - выругалась Вэл.
– Черт.

Отчет гласил: «Возбуждение уголовного дела против агента Грува по факту фальсификации и разглашения секретной информации».

Я взглянула на Томаса.

– Что ты сделал?

Вэл закрыла дверь и подошла к моему столу.

– Грув сейчас внизу. Его сегодня арестуют?

– Похоже на то.
– ответил Томас, все еще кипя от злости.

– Я думала, ты позаботился об этом.
– выдала я, закрывая папку и отталкивая ее от себя.

– Позаботился?
– Его брови взлетели вверх.

Я наклонилась вперед, понизив голос.

– Я предупреждала, что Грув кормит вас неверной информацией. Ты слишком долго с этим тянул.

– Я собирал доказательства. Это одна из причин, почему я привлек тебя к этой работе. Вэл тоже в деле.

Мой взгляд перешел на подругу, которая смотрела на папку, словно та вспыхнула огнем.

Она кусала губы.

– Мне не нужно знать японский, чтобы распознать его ложь.
– Ответила она.
– Погоди, ты и есть тот специалист по языкам, которого он пригласил?