Эрик немного поколебался, потом спросил:

– А этот тип с ней? Вы его знали?

– Впервые вижу. Но он явно знает Кристель больше, чем я.

– Надеюсь, это не мой отец, - Эрик неприязненно посмотрел на широкую спину главаря.
– Надеюсь, мама сказала правду про погибшего летчика. Лучше покойный отец, чем этот.

"Знал бы ты своего отца, - подумал Хел, но вслух ничего не сказал. Кристель сама должна решать, о чем рассказывать сыну. И ей пора понять, что бесконечно молчать, утаивать и недоговаривать не получится. Рано или поздно правда выйдет наружу. Да еще таким образом, что все увертки и недомолвки мгновенно предстанут в наихудшем виде. Как сейчас. Не позавидуешь ни ей, ни Эрику. Паренек и подумать не мог, что встретит мать в разбитом самолете среди бандитской шайки. И Кристель тоже была в замешательстве; она просто не ожидала, что правда о ее второй жизни выплывет так негаданно...

– А почему вы раньше не говорили, что знаете ее?
– спросил тем временем Эрик, избегая слов "мама" или "Кристель"; беспокойство матери передалось и ему, и юноша не хотел выдавать их родство даже нечаянно.

– Потому что не думал, что речь идет именно о ней, - Хел замялся.
– Видишь ли... В прошлый раз я думал, что мы больше не увидимся.

– Это то, что вы имели в виду насчет девяти жизней?

"Все-таки он похож на родителей не только внешне. В самолете он выглядел совершенно огорошенным и сбитым с толку, но все слышал и подмечал. А как ловко он атаковал Монти у спуска; такой прыти от нас не ожидали, и, если бы Грег не очухался так быстро после удара по голове, нам удалось бы сбежать. Хочется надеяться, что Эрик взял от родителей только лучшие черты - сообразительность, дальновидность и скорость реакции и не получил вдобавок эгоизм и беспощадность отца и авантюризм матери..."

– Примерно, - ответил он вслух. Рассказывать стажеру о том, что случилось с Кристель, Хел тоже не хотел. Ему и самому было тяжело это вспоминать. Он был в двух шагах, видел, как ублюдок Куолен скрутил девушку, заслонился ею от прицела и приставил к ее спине свой пистолет. И Хел ничего не сделал. Он, ветеран вьетнамской войны, опытный спасатель, растерялся и стоял как болван, когда у него на глазах расстреливали женщину. Какой он, к чертям, спасатель после этого. В тот день Хел не смог отвести удар от двух бедолаг-студентов из Калифорнии, которые приехали попрыгать в горах с парашютами и налетели на бандитов; не спас старину Френка и ничего не успел сделать, чтобы отвести удар от Кристель. Вспоминая об этом, Хел казнил себя мыслью, что он никчемный спасатель: Сару спасти не смог, своих друзей не защитил, от Кристель не смог отвести пистолет... Скис, разленился. И рассказывать об этом новичку, который на старших товарищей смотрит с восхищением, не хотелось...

– Вы думали, она...
– Эрик не смог произнести слово "умерла" о матери.

Хел не успел ответить; его больно ткнули дулом в спину.

– Чего вы там шепчетесь?
– заорал Монти.
– А ну заткнитесь, мать вашу!

– Сам заткни пасть, - огрызнулся Эрик. Монти схватил его за руку, заломил ее за спину и ударил парня коленом в живот:

– Урок хороших манер, дерьмо сопливое!

Эрик дернул головой, будто пытаясь боднуть бандита в нос; Монти инстинктивно отвел голову, и Эрик пнул его в лодыжку. Подвывая от боли, Монти попятился и едва не плюхнулся под ноги подошедшим Алексу и Кристель. Грег, Берти и Анжело тут же вскинули автоматы, взяв заложников под прицел. Родригес тоже вытащил пистолет. Если что, он встанет на сторону Гудвина. Блондиночка права, без них Эрнандо из гор не выберется и даже с монитором сокровища не найдет. А как не хочется подохнуть в этих треклятых горах...

– Ну ты сукино отродье, засранец долбанный, - ругался Монти, выровнявшись на ногах и подступая к Эрику, - ну, я тебя сейчас...

– Алекс, уйми своего головореза, - не повышая голоса, сказала Кристель.
– Или я сама его уйму. Этот идиот с чешущимися кулаками может стать кандалами для нас, если не прекратит бесноваться.

Вспомнив, что у Крисси слово с делом далеко не расходятся, Алекс понял: если он не вмешается, у него станет еще одним человеком меньше. А бойцы пока еще нужны.

– Монти, - резко сказал он, - по-хорошему прекрати этот хреновый цирк. Сейчас не время для драк. И если ты еще раз поднимешь шум...

Монти обложил Эрика отборным матом и вернулся на свою прежнюю позицию.

– Далеко еще?
– спросил Алекс у заложников.

– Километров десять, - ответил Эрик, который унаследовал от матери способность быстро запоминать любые карты, словно "фотографируя" их.

– Вы что, ведете нас самой длинной дорогой?
– возмутился Грег и выругался.
– Три часа пилим по этим сраным горам, и еще десять километров?! Да вы что, придурки?!

– Я долго еще буду слушать ваши вопли?
– спросил Алекс таким тоном, что Грег счел разумным заткнуться. А то шеф прострелит ему язык.

– Продолжаем путь, - наведя порядок, Алекс даже улыбнулся прежней мягкой улыбкой.
– И, пожалуйста, если знаете, как сократить путь, подскажите нам, - обратился он к заложникам.
– А то долгие зимние прогулки плохо действуют на мою нервную систему. Да и мои спутники не любят мерзнуть, верно?
– спросил он у Кристель. Она промолчала, прикрывая голову шарфом, чтобы хоть немного согреться.

*

Марисса Уокер притормозила, упершись палками в снег:

– Папа, так и снег растает, пока ты меня догонишь!

– Будь у меня такие же скоростные лыжи, ты наоборот умоляла бы: "Папа, подожди меня!", - Гейб поравнялся с дочерью.
– А на моих казенных не очень-то разгонишься. Да и возраст берет свое. Неудивительно, что ты легко обгоняешь старика-отца.

– Брось, папа, ты еще не старый, - улыбнулась Марисса.
– Ты классный и на лыжах ходишь хорошо. Ты, наверное, нарочно мне уступаешь, как в детстве. Это что, здесь когда-то упал самолет?