В самый разгар игрища работник пошел в лавку за деньгами.

– - Ты, парень, шустер, -- сказал ему Шавров,-- денег я не делаю, ты это должен знать.

– - Господи, Созонт Максимович, помилуйте, у вас -- и денег нет?

После трепки за Красавчика Пахом называл хозяина на "вы".

– - Чужим, которые сдуй в поле ветер, -- усмехнулся Шавров.

– - Я же отработаю.

– - И дай бог. Лошадей поил?

– - Поил, -- понурив голову, буркнул опечаленный Пахом.
– - Хоть бы груздиков полфунта дали, али там -- бутылочку фиалки... Кому праздник, а мне -- будни, черт бы их побрал! Даже на людей глядеть не хоцца!..

– - Из товара можно. Из товара я тебе могу на рупь отвесить всякой всячины. Товар -- дело десятое.

Тогда Пахом продал сапоги Василию за четверть водки, Влас украл из клети кусок сала, и они большой компанией в хибарке у Василия бражничали, пели песни и дрались.

Накачавшись, Пахом вспомнил про меня.

– - Пойду его увечить, -- заявил он вслух.

– - Отвязался бы, -- сказал Василий.

– - Не могу, друг, -- вымолвил батрак, а Влас заржал:

– - Лупи, кого попало, я -- тоже пойду!

Мы с Петрушею стояли в хороводе рядом с Васиной избушкой. Пахом с гиком выскочил на улицу, расшвырял девиц, схватил нас за волосы и, стукая голова с головою, потащил в реку топить.

– - Ябедники, так вас и раз-этак!.. Христопродавцы шелудивые!.. Безвинного человека в грязь втоптали!.. Я в-вам сейчас тариф жизни покажу, щенятам!..
– - бормотал он.

– - А-ай!
– - как поросенок, завизжал мой товарищ.
– - Брось, пожалуйста, я тебя дядей буду звать!..

Собрав силу, я схватил Пахома за лапоть, дернул, и работник, нетвердо стоявший на ногах, упал, а мы сломя голову ударились, куда глаза глядят.

Федосья Китовна, выбежавшая к нам на подмогу, затворила нас сначала в горнице. Петя залез под кровать, а я -- под стол. Оба -- как шальные: глядим друг на друга, оттопырив губы, а из глаз ручьями текут слезы.

Пахом сквернословил на всю улицу, отчаянно стучал щеколдой, грозил сжечь всех, бабушка пугливо жалась, с печки Макса тянул шею, спрашивая:

– - Это там чего? Приехал, что ли, кто?

– - Пойдемте в погреб, а то кабы вы чего тут не украли, -- спохватилась Китовна.
– - Вылезайте поскорее.

На ворохе картофеля мы плотно прижались друг к другу, думая каждый о своем. Чуть слышно доносились песни. У лавки верещала ливенка.

Сидим час, другой и третий, чуть не до петухов. Холодно тут. Петя зябко жмется.

– - Мне недаром нынче снилось, что я с крыши падаю... Теперь нам как же быть, до завтра?

– - Я не знаю... Подождем, когда уснет. Эх, силы у нас с тобой нету...

Петя вдруг затрясся.

– - Стой... Там, кажется, стучат... Не этот ли? Беда!..

По моей спине поползли мурашки, и заныло сердце. Бессознательно я стал твердить, ломая пальцы:

– - Господи Исусе!.. Господи Исусе!

Сверху звякнуло кольцо, скрипуче распахнулась погребица, мы с ужасом полезли в выбоину, где лежала зимою редька, и уткнулись головами в землю. На ступеньках кто-то шаркал лаптями, и щебень, попадавшийся под ноги, скрипел и цокал, сброшенный с порожек. Через минуту блеснул желтоватый полусвет, по серым стенам запрыгала мохнатая расплывчатая темнота, мутно выглянула плесень из углов, прелая доска с обломанным концом и золотая лужа под кадушкой. Держа в одной руке кувшин из-под кваса, а в другой сальный огарок, у творожной кадки стояла Варвара. Она поставила свечку на бочонок, почесала в голове, задумалась. Жиденькое пламя двумя блестящими звездочками отражалось в ее больших серых глазах, полуприкрытых длинными ресницами, пятнами скользило по лицу с еле заметным румянцем, словно корольком покрасило ровные губы, розовые ноздри, круглый, с ямочкою, подбородок.

Петя лежал неподвижно, пряча голову в моих коленях.

Поставив под кран кувшин с отбитой ручкой, молодайка оглянулась, потрогала втулку и, выпрямившись, торопливо подошла к срезку с солониной. Сняла камень с круга, нагнувшись со свечою, долго рассматривала что-то и, схватив кусок сырого мяса, жадно впилась в него мелкими зубами.

– - Варва-ара!..

Баба по-собачьи рвала солонину, не расслышав возгласа.

– - Вар...ва-apa!..
– - прошептал я снова, с трудом переводя дыхание.

– - Это разве не Пахом?
– - неожиданно вскочил просиявший Петя.

Молодайка ахнула и села тут же на полу, щелкая зубами и бессмысленно смотря на нас. По-рыбьи раскрывая рот, она шевелила непослушным языком, стараясь выплюнуть изо рта мясо, давилась, бормоча: "В-ва...в-а...ва... я..." --драла на себе рубашку и, наконец, продышавшись, расплакалась навзрыд.

– - Испугалась, знать?
– - нагнулся подбежавший Петя.
– - Пахомка не уснул?

– - Н-не знаю я! Не знаю!
– - затряслась Варвара.
– - Я пришла за квасом!.. Вы подсматривать? Я удавлюсь! Я в реку брошусь! Свои мучают, каждым куском попрекают, по рукам бьют за обедом, и работники -- туда же!.. Я жизни лишусь, я сама не знаю, что наделаю!..