прослеживая влияние мистических обществ и орденов на развитие культуры и искусства.

При всей затрудненности пользования этим новым видом источников, при всей

трудности обработки и осмысления материала, заключающегося в документах различного

вида - анкетах, протоколах, служебной переписке, обвинительных заключениях и пр., -

при всей их разноголосице, разнобое, ошибках, описках малограмотных протоколистов,

современный исследователь находит в них структурную основу практически для всех

дальнейших культурологических и специальных исследований в виде биографического

материала и широко разветвленных родственных, дружеских, служебных, орденских и

прочих связей, представляющих реальную картину взаимодействия людей, их творчества

и циркуляции идей в обществе.

В свою очередь, это открывает возможность проводить линии исследования дальше, в

другие государственные или ведомственные архивы, где в фондах того или иного лица

могли отложиться материалы, относящиеся к интересующему нас человеку (так в фонде

А.А.Борового в РГАЛИ оказался не только интересный комплекс документов, связанный с

59

Кропоткинским музеем, но и работы А.А.Карелина и А.А.Солоновича, стоявших у

истоков русского Ордена тамплиеров, а в Государственном литературном музее удалось

обнаружить полный комплект протоколов Исполнительного Бюро Общественного

Комитета по увековечению памяти П.А.Кропоткина за все время существования Музея

П.А.Кропоткина), или в семейных архивах, если удается проследить наследников и

родственников (так произошло с литературным наследием С.А.Кондратьева, с частью

орденского архива, сохранившегося у первой жены А.С.Поль, с остатками творческого

наследия А.В.Уйттенховена, найденными в личном архиве М.Н.Жемчужниковой у ее

дочери, и т.п.).

Такой путь исследователя - от личности, возникающей в одном из архивно-

следственных дел ОГПУ-НКВД-КГБ, к ее окружению, семье и новым, возникающим в

поле его зрения фигурам, позволяет воссоздавать наиболее достоверную картину явления

в целом, под новым углом зрения рассматривая имеющиеся тексты, выходившие из этого

круга людей или обращавшиеся в нем, открывая в них новое содержание и

расшифровывая намеки, которым ранее не придавалось значения (например, рыцарская

тематика в стихах).

2

Основателем Ордена тамплиеров в советской России стал А.А.Карелин - сначала

народоволец, народник, затем на какое-то время эсер, а с 1905 г. убежденный анархист,

вынужденный эмигрировать во Францию<9>. В Россию он вернулся в августе 1917 г.,

имея уже не только тамплиерское посвящение, но и задание основать здесь Восточный

отряд Ордена тамплиеров. Будучи после П.А.Кропоткина крупнейшим теоретиком

анархизма, писателем и организатором различных изданий в эмиграции, Карелин и по

приезде в Россию развернул бурную анархистскую деятельность сначала в Петрограде, а

затем в Москве, где уже в 1918 г. создал и фактически возглавил две федерации -

Всероссийскую федерацию анархистов (ВФА) и Всероссийскую федерацию анархистов-

коммунистов (ВФАК).

Авторитет Карелина, его энциклопедические знания, поразительный талант привлекать

к себе людей, умение выслушивать их и уважать чужие мнения, снискали ему уважение

представителей других партий<10> и выдвинули, вместе с его сподвижником, тоже

тамплиером, Р.З.Эрмандом, приехавшим с ним из Франции, во ВЦИК от анархистов на

правах фракции (наблюдательной). Такое положение наряду с широкими дружескими

связями в советских верхах (напр., с А.С.Енукидзе) оказалось столь прочным, что,

практически, до своей смерти 20.03.26 г. Карелин выступал как бы “гарантом” легального

анархистского издательства “Голос труда”, существования Общественного Комитета по

увековечению памяти П.А.Кропоткина и самого музея Кропоткина в Москве, ставшего

последним центром (и памятником) анархистского движения.

Из показаний Н.А.Ладыженского в процессе следствия по делу “Ордена Света” осенью

1930 г. явствует, что первые шаги к созданию Ордена тамплиеров на российской почве