20 Государственная библиотека им. В. И. Ленина (ГБЛ).

«Никитинские субботники», № 5, ед, хр. 60.

14

неправильно заполненной анкеты, пора мешочников и перегруженных

железных дорог, но мы читаем об этих реальностях семидесяти-

шестидесятилетней давности и видим, что, хотя большинство из них

исчезло, но многое можно увидеть еще и сегодня.

Рассказ – один из труднейших литературных жанров. Он требует от

писателя точности в выборе сюжета, персонажей, острой

наблюдательности, строгого соблюдения пропорций, отбора деталей,

наконец, точности языка персонажей и авторского языка. Если в

крупном произведении небольшие неточности, небрежности могут

пройти порой незамеченными, то в рассказе малейшая фальшь,

малейшая оплошность могут привести к краху, сделать все

произведение несостоятельным.

В рассказе писатель дает лишь фрагмент жизни, но в нем

аккумулируются существенные, общие закономерности эпохи.

Тематика сатирических рассказов Романова разнообразна и весьма

обширна, при этом есть темы, к которым он обращается неоднократно,

и можно восхищаться той виртуозностью, с какой он воплощает в

сатирических миниатюрах такие вечные темы, как стяжательство и

корыстолюбие, разгильдяйство и бюрократизм, пьянство и

сквернословие.

Написанный в 1920 году рассказ «Значок» воспринимается сегодня

как сугубо современный, злободневный. Небольшой по объему, он

отличается необычайной емкостью содержания. Здесь не просто

высмеивается формализм в проведении субботников. Романов показал,

как важное дело доводится до абсурда и дискредитируется; здесь

психологически точно и ярко показано, как человеческую массу можно

организовать и поднять на пустое дело, внушить ей гордость за себя и

одновременно презрение к неучаствующим в нем, нетерпимость; а

отсюда уже недалеко до дискредитации людей, до их подавления

(позже об этом будет говорить и А. Платонов, уже в ином, масштабном,

произведении – «Котлован»), Таким образом, рассказ «Значок»

оборачивается не юмореской, а социологически-психологическим

исследованием.

Великолепно зная деревню, ее нравы, ее заботы, Романов рисует

типы мужиков, не идеализируя их, но и не сгущая краски. Он чувствует

душу крестьянина-собственника, в котором уживается доброта,

открытость – и скаредность, жадность; трудолюбие – и мечта о

безделье, о земле, не требующей труда для возделывания

(«Обетованная земля»).

И мужики предстают такими, какими они вошли в нарождающуюся

новую Россию,– недоверчивыми, неуверенными, ждущими перемен,

агрессивными, по-прежнему расхлябанными, неорганизованными,

надеющимися на неизменный русский «авось» («Тринадцать бревен»).

Строительство новой деревни, новых отношений только начинается

и, разумеется, не идет гладко. Как выдвигаются руководители, кто и как

15

приходит к руководству – все это ярко воспроизведено в рассказе «Три

кита».

В «Синей куртке» Романов поднимается на более высокий уровень

обобщения и показывает на фоне провозглашаемого демократизма

систему администрирования и волевого воздействия на несознательную

массу.

Среди многообразия тем есть одна, которая волновала Романова на

протяжении всей его творческой жизни, это – религия, религиозное

сознание. Освободившись от религиозных догм, сковывающих его

сознание в юности, Романов увидел, сколь сложен и непрост процесс

духовного освобождения, и любое упрощение способов борьбы с

религией (лозунги, запреты) полагал бесперспективным. В рассказах

«Отец Федор», «Обетованная земля», «Страх», «Новая пасха»,

«Верующие», «У парома» он ставил вопросы. Решать их должна была

жизнь.

Небольшая статья П. Романова «О борьбе с религией» (1928) звучит

и сегодня чрезвычайно актуально и свежо. «Стремление к высшему

есть законное требование человеческой природы. На этом стремлении