смотрела на него. Рядом с ней стояла высокая наряд¬

ная дама. На пальцах у нее ослепительно сверкали

кольца.

Взглянув на Илиеша, она взяла девочку за руку

и недовольно сказала:

— Идем, Мэри!

—- Что он там рисует? — не унималась девочка.—

Я хочу посмотреть.

— Идем, Мэри... не подходи близко... от них

можно заразиться чем-нибудь... идем же... — и она

насильно увлекла девочку за собой.

Илиеш стремительно поднялся и, сжимая кулаки,

долго смотрел им вслед.

ГЛАВА 17

солист московской ФИЛАРМОНИИ

Студент Леонте сидел у подоконника и брился.

Увидев вошедшего Илиеша, он улыбнулся ему одни¬

ми глазами и указал на кровать.

Илиеш присел.

Леонте кончил бриться, вымылся до пояса и энер¬

гично начал растирать тело мохнатым полотенцем.

Какой он большой и сильный, этот Леонте!

— Ну как, отвез мать в больницу?

Илиеш удивился. Откуда Леонте знает? Ведь он,

Илиеш, ничего еще не говорил ему об этом.

— Удивляешься, откуда я знаю? Я все

знаю...— студент лукаво подмигнул ему, улыбнулся,

а потом спросил серьезно:

А как ты будешь жить, пока мать в больнице?

Кто присмотрит за тобой?

— Мать Петрики обещала помочь...

Студент задумался.

— Слушай, Илиеш, у меня к тебе просьба: пере¬

дай почтальону Морарю, пусть придет ко мне сегод¬

ня вечером, без четверти десять... Чтобы не опо¬

здал... Он мне очень нужен. Только никому об этом

не говори, слышишь? Приходи и ты..:

Илиеш утвердительно кивнул головой: передам!

И попрощался со студентом.

«Интересно, зачем ему Морарь? — думал Илиеш.

Сейчас он на работе, придется зайти позже»!

Илиеш вспомнил Флорику и представил себе, как она

со злостью посмотрит на него, когда он войдет, и пре¬

небрежительно отвернется. Так она всегда делает.

Сердится на него. И ему это почему-то неприятно.

Если бы какая-нибудь другая девчонка—ничего, а

то — Флорика... она какая-то не такая, как другие

девчонки.

Нет, лучше встретить почтальона на улице, когда

тот будет возвращаться с работы.

Морарь удивился, когда Илиеш передал ему

просьбу Леонте. Для чего вдруг он понадобился это¬

му студенту? Да еще в такое позднее время. Но он

зайдет, обязательно зайдет. Может, помощь какую

нужно человеку оказать?

И Морарь зашагал к дому. Пустая сумка болта¬

лась у него на боку. Он шел неторопливым, крестьян¬

ским шагом.

Вечером, без четверти десять, Илиеш постучал в

окно студенту. Леонте открыл ему дверь. Мораря

еще не было.

— Ну как, сказал ему? Придет?—торопливо

спросил студент.

— Обещал быть.

Илиешу очень хотелось спросить, что слышно в

Испании, но он не решался. Он никогда не задавал

Леонте этот вопрос, а ждал, пока студент сам все

ему расскажет.

Но на этот раз Леонте почему-то молчал.

Походив взад и вперед по комнате, он остановил¬

ся перед Илиешем, пристально взглянул на него,

улыбнулся и вдруг спросил:

— Кто написал на стене: «Долой Матееску и фа¬

шистов»?

— Я не знаю.

— Не знаешь?

Илиеш чувствовал, что студент ему не верит. «Дя¬

дя Леонте думает, что это написал я», — догадался

он. Кстати, когда он проходил сегодня мимо, надпись

была замазана.

— Надпись немного наивная... но ничего... по¬

лезная надпись. Если знаешь того, кто ее сделал, то

передай ему, что он — смелый парнишка...— и сту¬

дент снова многозначительно взглянул на Илиеша.

Где-то за окном соборные часы Пробили десять.

Мораря все не было.

Леонте вынул из стола наушники и надел их.

Илиеш присел рядом с ним. Может быть, и он что-

нибудь услышит?

В наушниках было тихо.

«А вдруг испортились»,— подумал Илиеш. Но

студент спокойно чего-то ждал.

Неожиданно в наушниках зашумело, затрещало,

и раздался ясный женский голос: