место и пошел к Окси.

Окси очень изменилась за то время, что они

не виделись. Она осунулась, возле губ появились

маленькие, похожие на серпы, морщинки, глаза

ввалились и смотрят устало.

Окси обрадовалась приходу Васли; взяв на руки

малыша, принялась рассказывать:

—Я недавно побывала в Уржуме. Матвей и дед

Ефим сидят в одной камере. Идет следствие. Матвей

говорит, что никаких доказательств против них у

полиции нет, одни голословные обвинения. Как видно,

до суда дело не дойдет.

—Значит, их выпустят? —обрадовался Васли.

Окси вздохнула:

—Должны бы выпустить, да вот только когда?

Жду не дождусь...

—Ксения Петровна,—смущенно проговорил

Васли,—не могу ли я вам чем-нибудь помочь?

Окси встала, положила ребенка в люльку, .качнула

ее несколько раз и, прошептав: <<Спит>>, снова

села рядом с Васли. Положила руку ему на плечо,

сказала:

—Спасибо тебе, Васли, за заботу, только чем

же ты мне можешь помочь? Конечно, мне тяжело

одной, да только я теперь знаю, что таких одиноких,

обездоленных женщин в нашем краю сотни. Ты бы

поглядел, что творится возле Уржумской тюрьмы!

Сутками дожидаются несчастные бабы, чтобы повидать

мужа или сына. Многие приходят, как я, с

младенцами на руках, а у иной, кроме младенца,

еще за юбку уцепились два-три малыша. И почти

все, кто сидит, попал в тюрьму потому, что поверил

царскому манифесту. Ну, а ты, Васли, как живешь?

—Никак, можно сказать. Вот пришел узнать

насчет школы.

—Узнал?

—Прокудин говорит, что пока нет приказа

ее открывать.

—Что же ты думаешь делать?

—Пойду в Курыксер; может, там на мельницу

устроюсь...

Но, придя в Курыксер, Васли узнал,что местная

мельница стоит на замке: нечего стало молоть.

190

Продрогший до костей, он зашел в трактир,

спросил себе чаю.

За соседним столом сидел приказчик лесопромышленника

Ионова, раскрасневшийся от выпитой

водки.

Он несколько раз пытливо посмотрел на Васли,

поманил к себе.

—Ты откуда, молодец? —спросил он.

—Из Нартаса.

—А тут что делаешь?

—Зашел чаю попить.

—Я не про то. В Курыксере что делаешь?

—Хотел на работу наняться.

—Ясно. Скажи, молодец, ты грамотный?

—Грамотный.

—Что такое дебет-кредит знаешь?

—Слыхал немного.

—Мне нужен помощник счетовода. По рукам?

Васли кивнул.

—Эй, хозяин,—крикнул приказчик,—налей-

ка этому молодцу рюмку водки!

—Я не пью.

—Хм-м... Ну что ж, это, пожалуй, даже хорошо.

А есть хочешь?

—Поесть не откажусь.

—Подать ему жаркого,—распорядился приказчик.

Так Васли стал работать в конторе лесопромышленника

Ионова.

ГлаваXVIII

СНОВА В ШКОЛЕ

Но проработал он там недолго: ближе к весне

школу все-таки открыли. В земской управе смекнули,

что приближается посевная, что пора готовить

семена и инвентарь. Ведь у Нартасской школы

свыше ста десятин земли, более ста голов скота — большое, налаженное хозяйство. Не разорять же его

из-за сумасбродства нескольких молодых горячих

голов!

И вот Нартас снова ожил. В окнах школы

и общежития зажегся свет, из печных труб повалил

дым. Молодые веселые голоса звонко перекликаются

друг с другом, повсюду радостное оживление.

Правда, десятка полтора учеников так и не

вернулись в школу. Их родители, напуганные происшедшими

беспорядками, рассудили, что пусть лучше

сын останется неученым, зато не угодит в тюрьму.

Другие, соблазнившись заработком, не пожелали

оставить какое-либо теплое местечко ради

учебы.

В день, когда должны были возобновиться з а нятия,

в Нартас приехал председатель Уржумской

земской управы Садовень. Он обратился к ученикам

с речью, сказал, что их долг —хорошо учиться

и стремиться к тому, чтобы прошедшие беспорядки