от Дхармасвамина и слушал его проповедь. Закончив свою повседневную работу слуги,

он в сумерках обычно повторял все, что слышал в течение дня. В полночь он занимался

созерцанием. Дхармасвамин, приняв подно-

Самадхи, характеризующийся беспристрастием ко всем элементам феноменального бытия.

Согласно обычному правилу, но в особых случаях разрешается принять полные обеты в 18 лет и в м случае

к возрасту послушника добавляются два года, называемые mnal-bshol; mnal — год, проведен-в утробе

матери, и bshol — дополнительные месяцы в лунных годах.

шения во время собрания, обычно уходил к себе и сидел в созерцании. В это время он

выпивал немного чая. После этого он помогал Драгоценному упадхьяе, Чово Амшопе и

другим, объясняя им слова Учителя, которые они не поняли. С 18 лет и до 34 он

постоянно служил Учителю. Когда Дхармасвамин перенес книги из Пагмоду в Гампо,

Таглунпа и Амшопа осудили его за это, сказав:

— Как мог он сделать такое с монастырем!

Но Дхармасвамин Дихунпа ответил:

— Я улучшил мой монастырь в сто и даже в тысячу раз! Он

послал Учителя Чен-а в Пагмоду.

— Первую часть общины, которую я поддерживаю, сын Ама, следует преподносить

Владыке Пагмодупе1.

Хотя Учитель Чен-а из-за этого не мог посвящать свое время занятиям созерцанием

в уединенном месте, он ни на мгновенье не усомнился в том, что Дхармасвамин — будда.

[75а ] Однако он никогда не считал, что поскольку Дхармасвамин — будда, то он ни в

чем не нуждается, напротив, он всегда делал ему даже небольшие подношения того, в

чем тот нуждался: еду, одежду, обувь и т.п. По этой причине он стал лучшим среди всех.

Дхармасвамин, вручая подарки (шелк и чай) важным людям, таким как царь Амшо и

Кугом, говорил:

— Учитель собирался отправиться на Кайласу, но я, ничтожный, послал его в этот

монастырь. Он стал несравненным в этом мире и на небесах. Вам, уроженцам Амшо,

следует склонить головы к его ногам!

Сразу же по прибытии в-монастырь Чен-а послал Дхармасвамину запечатанный

свиток. Дхармасвамин распечатал его и прочел следующее: «У того, кого потревожили в

созерцании внутреннего блаженства, тело, речь и мысль наполнены смятением, он не

может благотворно воздействовать на умы других, поэтому молитесь, чтобы ваше ясное

созерцание не было сброшено в воду».

Поэтому, хотя Чен-а и жил в монастыре, следуя примеру Дхармасвамина, он не

нарушал заветов Винаи, прославленных Владыкой подвижников (Муниндрой, т.е.

Буддой). Он проводил большую часть времени в уединении, уделяя лишь часть дня

проповеди Учения, и никогда не занимался посторонними делами, например, не

участвовал в диспутах. Он настаивал, чтобы монахи проводили время в созерцании.

Глядя на его возвышенные поступки, уроженцы Амшо говорили:

— Благодаря указаниям Дхармасвамина, монастырь стал лучше в сто, даже в

тысячу раз. У нас такой Учитель!

И гордились им.

Когда заболел сын 1Пива-вё, священнослужителя царского происхождения из Самье,

из Лама пригласили Тушу Ригдзина. Он изучил его гороскоп и сказал:

— Гороскоп этого мальчика показывает беду для Вас, Владыка! Он умрет.

— Есть ли способ избежать этого? — спросил царь.

— Если Вашу мать послать вместо него, это может помочь. И