Лихих богдановцев снаряды

Летят на головы врагов...

– Что это за песня?
– спросил майор у Иващенко.

Старший политрук сделал вид, что не слышал вопроса.

...И там, где танки подползали,

Где злобный враг бросался в бой,

Там груды битого металла,

Там трупы высятся горой...

Бойды дружно грянули последние строки куплета:

...Вперед, богдановцы-орлята!

Страна вас к подвигу зовет!

– Эта песня в сегодняшней газете напечатана. Хотел сюрприз вам сделать, да стало быть не вышло, - признался Иващенко.
– Впрочем, получилось как сюрприз...

Богданов молчал. Машина въехала на огневые позиции ?и остановилась у крайнего правого орудия. К 1ним, печатая шаг, подошел Таиров и, отдав рапорт, вытянулся, как .видно ожидая похвалы.

– Кто придумал такую маскировку?
– поздоровавшись, спросил майор.

– Я!
– поспешил доложить лейтенант.

– А я сомневался!..
– Богданов укоризненно посмотрел на Таирова.
– Разве вы не различаете цвета? Ведь это не маскировка, а целеуказание для бомбежки. А вы, Таиров, не раз, конечно, поднимались в воздух для корректировки и знаете, что с высоты любой клочок другого цвета виден, как белое на черном фоне. Наше с вами счастье, что авиация врага не летала сегодня после обеда. Прикажите немедленно убрать.
– И, отойдя от растерянного лейтенанта, Богданов подошел к бойцам.

– Спасибо за песню, - тепло сказал он.
– Большое спасибо.

После посещения батареи Богданов и Иващенко некоторое время ехали молча. Богданов был взволнован. Он вспомнил все пережитое за эти два месяца. И откуда только брались у людей силы? Он чувствовал себя в долгу перед ними...

Наступление переносится

Богданов был уверен, что наступившая передышка продлится недолго. И верно. На третий день рано утром разрывы вражеских снарядов и мин вновь опоясали подступы к городу.

– Началось!
– вслух произнес Богданов.

С юга донесся ровный глухой гул; он быстро нарастал.

Майор выглянул из блиндажа. Линию фронта пересекали тяжелые, нагруженные самолеты с черными крестами на крыльях.

Над батареей Березина группа «юнкерсов» развернулась, и самолеты один за другим стали пикировать на орудия.

Сергей спрыгнул с вышки и побежал к ровику радиостанции.

– Таирова к микрофону, - приказал он.

Березин не отрываясь смотрел в сторону , огневых позиций. Над его батареей продолжали носиться «юнкерсы».

– Таиров у микрофона!

– Гаджи!
– обрадовался Березин.
– Живы?!

– Нормально!
– прохрипел микрофон.

Один из «юнкерсов», идя на бомбежку, внезапно спикировал на посадку, где находилась вышка.

Гордин довернул зенитно-пулеметную установку на , пикирующий бомбардировщик, приближавшийся со страшным ревом, и в упор расстрелял его.

Самолет врезался в землю, засыпав вышку дождем осколков.

– Противнику удалось прорваться в стыке, доложили с передового НП. А через несколько минут Богданов увидел, как из балки, отделяющей наблюдательные пункты от позиций нашей пехоты, появились гитлеровцы.

– Их больше роты, - высказал предположение лейтенант Веселый.

– Вижу!
– ответил Богданов и что-то сказал Гордину. В тот же момент четыре ствола зенитно-пулеметной установки опустились и повернулись в сторону приближавшихся групп.

– Без команды не стрелять!
– предупредил майор.

Томительно долго тянулись секунды.

– Их не так уж много, - услышал Богданов голос командира взвода разведки младшего лейтенанта Леонтьева.

Богданов вспомнил, как незадолго до войны он прибыл в полк из училища с Золотой Звездой на груди. Звание Героя Советского Союза Леонтьев заслужил во время боев с белофиннами, еще будучи наводчиком орудия.

– Огонь!
– крикнул Богданов, когда уже ясно можно было различить чужую форму солдат.

Тонкие нити трассирующих пуль прижали наступавших к земле. Они залегли, потом предприняли. две попытки обойти посадку с флангов, но оба раза откатывались, устилая телами убитых и раненых подступы к позиции.

– Товарищ майор, - доложил Веселый, - прибыла топографическая батарея.

– Отлично. Обойдите с одним взводом противника слева, а вы, Леонтьев, со своими разведчиками и взводом управления - справа. Второй взвод топобатареи атакует в лоб. Ура!
– закричал Богданов, поднимая взвод.