смотрю на отверстие в центре, придвигаясь все ближе и ближе, будто принадлежу тому миру, а не

этому.

Я протягиваю трясущуюся руку. Пальцы исчезают в треугольном проеме, и их кончиков

касается тепло, поднимающееся по всей руке к предплечью. Я отскакиваю, но воспоминание о

приятном чувстве удерживает мою руку. Сердце колотится в груди. Затем я слышу что-то из

глубины дерева. Я медленно встаю, пока звук отражается эхом между деревьями. Они зовут меня

так, словно знают, кто я такая, словно я одна из них. Я закрываю глаза, позволяя шепоту,

кружащемуся в порывах ветра, подобраться ближе. Я не могу понять, что они говорят, но

чувствую пыл их слов у себя в груди, и больше всего хочу к ним присоединиться.

Шепот сливается со скрипом ветвей. Каждый звук отдаляет меня все дальше от реальности.

Мои руки вцепляются в дуб, сжимая кору, и буквально через несколько секунд, прежде чем из

меня может вырваться хоть единственный вздох, я оказываюсь уже на вершине дерева и смотрю

вниз. Внизу продолжаются шепот и гармоничный стук, и лес затихает, а небо успокаивается. Я

ощущаю умиротворение и принадлежность к этому месту, как нигде прежде. Я смотрю вниз на

лес, вверх на небо. На одном дыхании я расставляю руки в стороны и, изогнув спину, ныряю вниз

в открытое пространство. Холодный приятный воздух проносится мимо ушей. Я должна быть

напугана, но мне весело, вместо крови в моих венах бежит электричество. Я делаю сальто и легко

приземляюсь на ноги. С моих губ слетает смешок.

— Ари… — звучит голос за моей спиной.

Я застываю, сжимаюсь всем телом, пока поворачиваюсь, и в итоге вижу Гретхен, ее рот

широко распахнут, а глаза округлены от страха.

— Я видела, как ты сюда шла… Я пришла проверить тебя. Я… я…

— Гретхен, подожди, — говорю я, когда она поворачивается, чтобы уйти. — Это не… Я

не…

Я пристально смотрю на нее, и она глядит в ответ, но не как моя лучшая подруга. Она

смотрит на меня так, словно видит меня впервые. Мои глаза наполняются слезами, и я

неосознанно всхлипываю. Тяжесть от того, что я только что сделала, увиденное Гретхен, Райден,

военная стратегия, Джексон — все это достигает предела у меня в голове. Я так больше не могу.

Такое ощущение, словно с того момента, как моя жизнь была хоть в какой-то степени нормальной,

прошли целые года, десятилетия. Мне хочется нормальной жизни. Я хочу быть нормальной.

Но я знаю, что уже не такая, как все. Я чувствую это где-то внутри, но все еще не знаю, что

со мной происходит. Я становлюсь одной из них? Или уже одна из них? Я не знаю. Я ничего не

знаю. Я ничто. Все в моей жизни кажется сейчас таким глупым. Если я на половину принадлежу к

каждому из этих видов, то не могу выбрать, какая часть меня является настоящей, какая часть

имеет право на жизнь. Для меня это уже слишком. Я продолжаю всхлипывать с новой силой и

чувствую, как рука ложится мне на спину.

— Ари, поговори со мной, — произносит Гретхен. — Я не буду тебе осуждать. Обещаю.

Поговори со мной.

Я поднимаю на нее взгляд, мои глаза горят от слез, и прислоняюсь спиной к большому дубу,

с которого только что спрыгнула. Гретхен сидит напротив меня, никакого осуждения, никаких слов

сожаления. Я могу ей доверять, в этом я уверена. Я неровно вдыхаю, выдыхаю, и слова начинают

вытекать наружу.

— Полагаю, все началось с Джексона.

И я рассказываю ей все. О том, что он Древний. О военной стратегии. О том, что я сделала,

что планирую сделать, кем, как я думаю, становлюсь. Она слушает с интересом, ни разу не

перебивает. Когда, в конце концов, перестаю говорить, я поднимаю на нее взгляд.

— И так… что ты думаешь?

— Думаю, я неимоверно завидую тому, что тебе удалось поцеловать такого аппетитного

парня, как Джексон. Ты смогла спрыгнуть с этого проклятого дерева и при этом не распрощаться с

жизнью.

Мы обе разрываемся от смеха. Сейчас уже темно, и на нас падает лунный свет. Гретхен

перестает смеяться, и я боюсь, а вдруг она собирается убежать, громко крича, однако, вместо этого

она крепко меня обнимает.

— Ты моя лучшая подруга, несмотря ни на что. Все будет хорошо. Я помогу тебе, если это