нашего рудного поля!»

«Вот уж повезло так повезло!» - Дока покачал головой с

выражением на лице скорби по тому поводу, что лично его это

везение не касается, - «Вам, наверное, и зарплату в иенах

отвалят! Или в долларах!»

Паша молча с безработным приятелем согласился, то

есть, возможность оплаты его предстоящего труда валютой не

отверг. Зато в этом вопросе появилась непонятка у меня, как у

человека настырного и дотошного, стремящегося вникнуть во все

детали любого дела:

«А с кем япошки договор на работу заключали: с партией

напрямую, или с нашим объединением в городе?»

«С объединением в городе конечно», - Паша удивился

моей наивности, - «а нам сюда радиограмма пришла!»

«Тогда нечему радоваться!» - перестройка в стране меня

много чему научила, - «Денежки японские объединение и

получит! А вам в партии достанутся копейки!»

«Вот-вот!» - поддержал меня и Дока, - «Кто деньги

получает, тот их и распределяет! Уж себя то в городе начальство

не обделит точно!»

«Нам бы оклад получить, и то хорошо», - дошло до

приятеля, что на большее ему и рассчитывать нечего, - « без

денег сидим почти два месяца!»

«И выпить не на что?» - Дока перешел на более приятную

тему, тем более имея на руках бутылку.

«Продукты в магазине под запись в долг покупаем, какие

выпивки! И Павла Петровича (начальник партии) благодарим, что

долги всех партийцев он вернуть продавцам гарантирует».

«Несчастные вы люди!» - посмотрел на него Дока как на

только что посеявшего бумажник с зарплатой, - «Придется мне

этот пробел устранять!» - потащил нас за собой на крыльцо. На

котором втроем мы бутылку с удовольствием уговорили. Правда,

не сообщив Паше повод, по которому это было сделано.

Часть сорок вторая.

Через день работа в погребе закипела в две смены. Днем

при мельнице крутился я, Дока во дворе чинил первый

притащенный на ремонт мотоцикл. Чапа сидел с ним рядом и

следил за непрошенными гостями, при появлении которых Дока

вырубал электричество поставленным рядом дополнительным

выключателем - что бы малейшего шума из погреба, в котором я

тут же затихал как мышка, никто не услышал. Поздно вечером, в

темноте, пост занимал Владимир, который мельницу загружал,

запускал и разгружал, но на время работы погреб покидал и

сидел за его дверью, что бы движок сразу выключить в случае

появления непрошенных гостей.

Работа была так себе, не бей лежачего. Засыпать в

барабан два мешка дробленки, раскрутить его вручную и

включить движок. После чего сорок минут безделья, затем

содержимое барабана высыпать через загрузочное отверстие в

мешок, прикрепляемый под ним на специальной подставке.

Смена пять часов – получалось сто кило размолотого материала.

Две смены в сутки – двести кило материала, за пять дней –

тонна. Нам нужно размолотить тонн десять – пятьдесят дней

работы, плюс столько же на непредвиденные моменты.

Они, кстати, не заставили долго ждать. Первый раз забил

тревогу Дока: у него в доме счетчик электричества крутился как

ненормальный, наматывая фантастическую сумму оплаты. Что

делать? Ну, как сами понимаете, одно преступное деяние тащит

за собой другое - пришлось маскировать незаконное

подключение в обход счетчика. А как по другому? Дока, однако,

ничуть не расстроился:

«Не переживай!» - это он меня успокоил, - «Один ты такой,

правильный. А простой народ давно у себя обогреватели

поставил, киловатта по два мощностью. И уж точно в обход

счетчиков!»

Второй раз дневную работу пришлось останавливать из-за

очередного клиента Доки, на этот раз владельца старого

Москвича. Который долго объяснял, в чем у него с мащиной

проблема, а потом долго наблюдал, как технарь эту проблему

исправлял у него на глазах.

Потом через день неожиданно прикатили двое Мирненских

ментов по совсем невероятному поводу: в связи с отсутствием

мясных продуктов в магазинах, местные жители в полном

составе занялись заготовкой мяса сайги, которая в данный