приятеля, ранее отлично понимавших друг друга, и не могли

придти к единому мнению, что же нам делать дальше. По закону-

то жить становится невозможно!

Владимир показал, что уже готов действовать в новой

обстановке беззакония, и заработать необходимые для семьи

деньги любым способом, я и Дока к этому пока не были готовы.

Не готовы, но…… молчанием своим не отрицали (а как понять

по другому?) и допускали возможность поступить таким же

образом если и не сейчас, то в недалеком будущем.

«Давайте ребята не торопить события», - предложил я на

правах старшего, - «много Сергей рассказал нам неприятного, но

превращаться в хапуг не стоит. Уважать себя перестанем!» -

здесь я уставился на самого продвинутого – Владимира – и он на

кровати задергался, как от зубной боли. Собирался наверное

возразить, но не дал Дока:

«Правильно!» - посмотрел на меня и кивнул головой, затем

обернулся к Владимиру и торнул в его сторону указательным

пальцем, - «А ты лучше помолчи! И с камнями своими к нам не

приставай!»

Владимир на кровати сидел, отвернувшись от нас в

сторону. Очень недовольный, но возразить ни мне, ни Доке не

решился. Мы же, два единомышленника, переглянулись,

улыбнулись, и Дока решил общую обстановку в домике сгладить.

«Ладно тебе», - улыбнулся Владимиру, - «если

действительно и артель начнет разваливаться, то сложа руки

сидеть и мы не будем. Из троих новую артель организуем!» -

изобразил улыбку и убедился, что приятель ее заметил, - «А я

для тебя персонально ступу потяжелей сварганю, будешь камни

молотить, а мы из песочка золотишко отмывать!»

Здесь даже Владимир не смог не улыбнуться.

Часть двадцать первая.

Пророчество Сергея о наступлении для артели не лучших

времен, подтвердилось раньше, чем мы могли и представить.

Правда, пока не в сложностях по работе, а в обеспечении

столовой продуктами. Это все почувствовали на ужине, когда

вместо обязательного блюда с мясом предложили кашку

размазню, а Варя чуть ли не со слезами на глазах объяснила

каждому что все, остались на складе крупы и макароны, да и те

скоро кончатся.

По домикам работяги разошлись в средней стадии

недовольства, выражая его словесными излияниями в адрес

непонятно кого, но точно не Николая Игнатовича – ему

продолжали верить, как родному батюшке.

А через час к нам зашел Сергей, замещавший начальника

по причине его затянувшегося отсутствия, и сделал неожиданное

предложение.

«Ребята», - первый раз обратился ко всем сразу, - «просьба

большая», - мы тут же удивленно на него уставились, потому что

в артели обычно командуют, а не просят, - «Вы знаете, что на

ужине было, а если и дальше повара будут предлагать кашу, то

старатели долго не вытерпят, возмутятся все», - теперь мы

покивали головами, уже заинтригованные дальше некуда, а

Сергей продолжил - «Неудобно просить, но приходится: вы

охотники, и положение можете спасти – добыть хотя бы одну

сайгу. Можете на такое решиться, для коллектива?»

Гринписовец наш незамедлительно хмыкнул: «Я не

охотник», - поторопился объявить о своей некомпетентности в

предлагаемом деле.

У Доки глаза загорелись: «Можно попробовать, но охота

дело такое, что может повезет, а может и облом выйти. Да и

времени после работы маловато», - и посмотрел на меня, как на

партнера в делах охотничьих: что я думаю?

«Я вас на день от работы освобождаю», - живо

отреагировал геолог, - «Сами понимаете, что рабочих кормить

мясом нужно, при нашей работе, а не разными кашами!» - и

начал поглядывать на меня, зная, от кого зависит принятие

окончательного решения. Я его и высказал, обрадовав и Сергея,

и Доку:

«За сайгой смотаемся, но гарантии сто процентов, что

повезет, дать не можем».

«Вот и отлично!» - повеселевший геолог был готов и к

неочевидному результату затеи, - «Владимир не добытчик –

остается в лагере, поработает один. А вы двое (я и Дока) завтра