«Тогда едем», - Дока кивнул головой, - «сегодня вечером

позвоню, договоримся о дате», - и мы начали собираться.

А во дворе дома нас ожидала взволнованная Ниночка.

Приходил мужик, чуть ли не силой пытался проникнуть в погреб.

Перепугал красавицу до умопомрачения – она уже муженька

представляла на зоне, тощим, голодным и с выпавшими зубами.

На ее страстную речь, что теперь нас посадят и она умрет с горя

в одиночестве, Дока не менее страстно начал уверять, что ничего

с нами не случится и одну ее он никогда не оставит. Но

поинтересоваться, кто это был за мужик и удалось ли ему в

погреб заглянуть, не догадался. Пришлось в разговор встревать

мне. Ниночку я осторожно взял за ручку, которой она вцепилась в

своего ненаглядного, и слегка потормошил:

«Мужика раньше видела? Может наш, партийский, и сюда

приходил по делу?»

Ниночка замерла на секунду, потом повернулась ко мне:

«Где-то видела», - задумалась на недолго, - «большой

такой, и страшный! Все «мать твою», да «мать твою» через слово

вставлял!»

«Так это Шарпан!» - определил Дока, - «В партии

компрессорщиком работает, канавы под взрыв обуривает!» -

женушке начал улыбаться, - «Мужик отличный, наверное по делу

к нам забегал!»

«Может и отличный», - Ниночка озабоченно вздохнула, -

«только у вас там», - кивнула на погреб, - «такое лежит, что я

чуть в обморок не упала! Вдруг мужик из милиции?»

Ниночку мы как могли успокоили, немного рассмешили,

после чего она пригласила нас поужинать. Дока, не знаю и откуда

– в магазинах спиртным давно не пахло – материализовал

бутылку непрозрачной дряни, и мы отличненько посидели, с

нагуленным за день аппетитом. Ниночка от нас в выпивке не

отставала, снимала остатки недавнего стресса. Но не совсем это

у нее получилось, потому что несколько раз повторяла одно и то

же:

«Ой, как боюсь, мальчики! Вдруг кто-то догадается, чем вы

в погребе занимаетесь! Дело то подсудное!»

В таких случаях Дока бодро отвечал:

«Не боись, все о-кей будет!»

А я начал подумывать, как бы безопасность нелегального

производство повысить. Пока в голову ничего не приходило.

После ужина нам с Докой оставалось провернуть еще

одно дело: из одной банки слить в другую остатки кислоты,

засыпать в нее стакан отмытого сегодня материала. А осадок

первой промыть, просушить, взвесить и оценить на глаз качество

работы. И пока Ниночка мыла посуду и убиралась, этим

занимались.

Отмытый желтоватый осадок Дока просушим на жестянке,

после чего его взвесили: двадцать пять грамм чистого золота.

Ого-го! Дока ссыпал его в пузырек, в котором два грамма уже

было, вдвоем пошли показать продукт хозяйке.

«Так мало?» - с удивлением на нас посмотрела, - «И это за

день работы?»

По своей настырности, к такому вопросу я был готов

давно. Просмотрел старые газеты, приобретенные в городе,

когда последний раз ездил туда проведать жену, нашел в одной

из них курсы валют по отношению к рублю. И успел в уме

подсчитать, сколько рублей получит каждый из нашей троицы –

я, Дока и Владимир, - если отмытое за день золото реализовать.

Получалось, что я получу половину бывшего моего месячного

заработка как старшего геолога партии. Сумасшедшие деньги!

Больше, чем получилось в артели! И когда я Ниночку, а заодно и

Доку просвятил: «Через месяц каждый из нас по новой машине

может приобрести», - поначалу никто и не поверил. Пришлось

привести расчеты на бумаге и убедиться еще раз, что деньги

великая сила: Ниночка забыла о недавних страхах и расцвела

как роза, уже фантазируя, как деньгами распорядится. А Дока

вальяжно развалился на стуле, демонстрируя свою значимость

как добытчика не только необходимого для жизни продукта, а и

денег.

Впрочем, долго кайфовать им не пришлось: раньше

времени заступать на ночную смену прибежал Владимир. С

горящими глазами, и желанием узнать, сколько же получилось