– Сбегай, возьми, билят! Я тебе так скажу...

В свете фар на шоссе мелькнула здоровенная черная собака, ростом побольше теленка. Сверкнул оскал клыков, вспыхнули зеленые плошки глаз и со звучным Бам! в левый борт машины пришелся сильнейший удар, прервав Антона на полуслове. Внедорожник вильнул, взвизгнул тормозами и улетел в кювет. Лобовое разлетелось в мелкое крошево, в лица ударили подушки безопасности. Свет уцелевшей фары замер на росшем в овраге раскидистом кусте.

Антон висел на ремне безопасности, не пристегнувшийся Маго наполовину вылетел сквозь лобовое и большей частью лежал на капоте, тихо постанывая. Ноги его торчали в салон.

.
– Кхе- кхе-е, Мага, ты живой?!
– Антон попытался отстегнуть ремень, больно давивший на грудь, но залитые кровью руки безрезультатно скользили по замку.

Куст сильно затрясся, откуда-то из темноты появилась длинная черная рука, ухватила Магомеда за пояс и утянула за собой. В темноте, судя по пыхтению и глухому звуку ударов, завязалась потасовка.

Антон бешено забился, ругаясь, потом перестал дергать проклятый ремень, достал пистолет и наугад выпалил сквозь окно во тьму. Выстрел конкретно оглушил его, и Антон, как сквозь подушку, услышал голос Магомеда:

– Билят, братишка, не стреляй сюда, пожалуйста, видишь я тут стою!

Вслед за тем Маго собственной персоной влез на капот, просунулся в салон и ножом перерезал державший Антона ремень безопасности.

– Че там?
– Прохрипел Антон, поморщился и вместе с кровью сплюнул отколовшийся от удара кусочек зуба.

– Ровно все.
– Оскалился Магомед - Один на один выскочили, смотрю, он обостряет, я его нежданул, он по мелочи потерялся. Бух-бах, зарубились, короче, мы с ним. Я его, короче, один раз на обратку кинул. Ну, корочи, поломал его.

– Ты че моросишь?
– Подозрительно осведомился Антон

– Билят, братуха, говорю, вот нормально так прокатились! Нада было самолетом лететь!

– Надо, надо...

– У-у-у-ы-ы! А-а-а-у-у-е-е!!!
– Дикий крик прорезал сумрак. Зло не дремало.

– А ну, ходу отсюда!

Они бежали, не разбирая дороги, по кустам, подлеску, проваливались в ямы, преодолели вброд какую-то лужу. Ужасный многоголосый вой шел следом, возникая то слева, то справа. Сзади об землю гремели копыта, мелькали огни, могильным, протяжным голосом взревела труба. Их обкладывали по всем правилам охотничьего искусства и гнали вперед.

– Антони! Вам нельзя бежать дальше! Они ждут этого! Надо схорониться здесь!
– опять прорезался, заглохший было, дядюшка Корнелиус. Голос его был слаб и исходил, будто, из невообразимого далека.

– Не бзди, ща схоронят нас!
– Пропыхтел на бегу Антон.
– Все сделают в лучшем виде.

Впереди замаячили какие-то постройки. У бегунов открылось второе дыхание и вот они, снося гнилой заборчик из штакетника, ворвались на двор какого-то не то отдельно стоящего деревенского дома, не то дачи. В три окна, почерневшее дерево, крытая рубероидом крыша, сбоку прилепился покосившийся и подпертый колом сарайчик, на дворе стоит ржавый мотоблок. Это все, что успели заметить Маго и Антоха, прежде чем рванули на себя оказавшуюся незапертой дверь и ворвались в дом. Темно, никого нет, похоже, что дом заброшен. Антон набросил на дверь крючок, придвинул к ней стоявшую у входа тяжелую старинную швейную машинку, подпер ручку подвернувшейся шваброй.

Этого ему показалось мало, и Антон принялся лихорадочно рыться в памяти, где дедовский гримуар причудливым образом перемешался с гимнами, которым Кришна обучил своих неофитов:

– Харе Рама, Харе Кришна, Рама, Рама, Харе, Харе... .
– Рассеянно напевал он.
– А. Во!

Антон зачастил:

– Джай, Кришна, убийца ракшасов, сжигающий двуличников, колдунов и кимидинов! Великий Слон! Маго, сука, запали что-нибудь скорее!

Магомед лихорадочно заметался, сорвал со стола клеенчатую скатерть, принялся чиркать зажигалкой.

– Вы, Пожирители грязи, что роитесь в ночь новолуния, вишкадхи и все роды пишачи! Огонь ободряет нас против вас! Огонь мне пожаловал Кришна, его создал Агни и благословил Варуна, он изгонит злых духов, колдунов, двуличников и кимидинов! Встреть огнем колдунов, встреть, о, Бог, кимидинов, охвати огнем колдуний, идущих по следу! Те, что проклинают нас, что преследуют и гонят нас, что взрастили зло в себе, лиши их соку, да пожрут они свое потомство! Своих сыновей, внуков, сестер и братьев! Да уничтожат друг друга косматые колдуны и колдуньи, да будут разгромлены упыри и упырихи!

Огонь из зажигалки взметнулся разноцветным столбом под потолок, охватил скатерть, которая запылала факелом, кольцами обвил тело Магомеда, короной распустился над его головой. Огонь этот не обжигал плоти. Магомед, закованный в огненные доспехи, словно держал полыхающий огненный щит в одной руке и плюющийся искрами огненный меч в другой. Глаза его светились священной яростью.

– Ништяк!
– Обрадовался Антон.
– Короче так, Мага, нам бы тут ночь продержаться, до утра, а потом эти скоты свалят. Нюхом чую!