Шрифт:
Из-за дверей голос:
– Ваше высочество, это я, Чингодо.
Царица:
– Входи же скорее.
Входит командир Чингодо, кланяется.
Царица:
– Ну, что там?
Чингодо:
– Его величество отбросил мальгалей из Пёнсана и обвинил Лолан в подстрекательстве.
Царица:
– А что Лолан?
Чингодо:
– Все отрицают, конечно. Но теперь они не смогут возразить против новых наших укреплений.
Царица:
– Если мой брат пришлет ястреба, доложишь.
Чингодо:
– Слушаюсь, ваше высочество.
Горный ручей. Много камней, не очень много воды, зато течение бурное. Четверо охранников и слуга Чжан наполняют водой бурдюки и фляги, навьючивают их на лошадей. Царевич Тару стоит посреди ручья по колено в воде и пытается что-то ловить руками.
Чжан:
– Пойдемте, молодой господин.
Тару:
– Погоди, я почти ее поймал...
Один из охранников:
– Не так, молодой господин. Сейчас я вам покажу...
Тоже лезет в воду, замирает, прицеливаясь, потом прыгает пузом вперед, окунается с головой, выныривает. Торжествующе поднимает руки, показывает: он поймал рыбину средних таких размеров. Тару вопит от восторга и тоже плюхается в воду.
Чжан, нервничая:
– Да что же вы делаете, молодой господин! Чангу, чему ты учишь ребенка!
Охранник, нанизывая рыбу на прутик:
– Добывать пищу, чему ж еще... Вот, держите, молодой господин. На стоянке зажарите.
Тару:
– Вон там, еще!
Охранник:
– Сейчас мы ее...
Чжан:
– Да что же это такое!
Охранник снова плюхается в воду и снова выныривает с рыбиной.
Дорога поднимается от ручья. Идут четверо охранников, один мокрый по уши, слуга Чжан с очень сердитым выражением лица, ведут под уздцы лошадей, увешанных бурдюками и флягами. Царевич Тару, тоже мокрый до ушей, сияя, как медный таз, тащит нанизанную на прут рыбу. Пять хвостов.
Вечер, стемнело. Стоянка каравана. Стоят два шатра, лошади щиплют траву. Горит костер. Вокруг лагеря выставлена охрана - по крайней мере троих сторожей нам видно. У костра сидят начальник охраны и царевич Тару. Неподалеку маячит слуга Чжан.
Начальник охраны:
– Видите, вон те звезды? Это Большой ковш. Рядом - Малый. А вон та яркая звезда всегда указывает на север.
Тару:
– Нам туда?
Начальник охраны:
– Да, нам туда. Но по прямой не доберешься - горы.
Чжан:
– Молодой господин, становится прохладно, шли бы вы спать...
Тару:
– А рыба?
Начальник охраны:
– Давайте проверим, может, уже готова...
Мы видим, что над костром на прутиках жарится сегодняшний улов.
Тару:
– И Чангу позовите, это же он ее наловил.
Начальник охраны окликает:
– Чангу!
Подходит охранник, который ловил рыбу.
Юнхан:
– Молодой господин говорит, что ты должен отведать с нами рыбы.
Чангу:
– Да что вы, молодой господин, я не смею...
Тару:
– Если ты не попробуешь, будет нечестно. Я не смогу ее есть, если ты не будешь!
Чангу, кланяясь:
– Ну... тогда давайте...
Снимает с прута один кусок, перебрасывает из ладони в ладонь, - горячо, - дует. Пробует.
– Готова, молодой господин.
Начальник охраны:
– Тогда налетайте.
Тару тянется к рыбе. Чжан, с отчаянием в голосе:
– Молодой господин! Ну не руками же...
Тару:
– Чем же еще?
– хватает кусок, шипит, дует на пальцы. Кусает.
Начальник охраны, Чжану:
– Смирись. Вернемся во дворец, подашь тарелку и палочки...
Раздается крик совы.
Тару:
– Это кто так кричит?
Чангу:
– Это сова, молодой господин.
С другой стороны лагеря охранник Юнъян осторожно отходит от стоянки, пригибаясь, идет к ближайшим зарослям бурьяна. Ныряет туда.
В бурьяне сидит разбойник, который с ножом.
Юнъян присаживается с ним рядом. О чем-то договариваются шепотом.
У костра. Тару облизывает пальцы, Чжан издает невнятный возглас.
Тару:
– Спасибо, Чангу. Очень вкусно.
Чангу кланяется.
Чжан:
– Молодой господин, позвольте, я полью вам на руки, ведь будете же пахнуть рыбой, как... как...
Начальник охраны:
– Да, молодой господин, не подобает купцу ложиться спать с грязными руками, вы же не бродяга какой-нибудь.