Однажды я вышла к большому озеру. Часа в четыре пополудни нашла удобный пляж. Сев не берегу, с облегчением вздохнула. Лес очень утомил меня. Под его пологом постоянно не хватало воздуха. Здесь, на просторе, дышалось не в пример легче! День был солнечный и теплый. Я выкупалась и устроила большую стирку. Стирая, все поглядывала направо. Там начинались камыши и птиц было видимо-невидимо. Настоящий птичий базар! Кулики, утки и цапли устраивали гнезда на берегу озера. На меня они обратили ровно столько внимания, сколько заслуживает неуклюжий зверь без крыльев. А я в свою очередь получила возможность потренироваться в стрельбе по летящей цели. Ничего не вышло, только пришлось бегать за стрелами. Когда мне это надоело, я подбила одну за другой двух уток на воде у самого берега - одна, с перебитым крылом, ушла в камыши, а другую я догнала в несколько прыжков по мелководью и потом еще долго искала вторую стрелу.

В сумерках небо затянуло облаками. Наверняка ночью будет дождь. Я осталась ночевать на пляже, у самой воды. Нарубила веток, чтоб не лежать на холодном, - от озера потянуло сыростью. Спать не хотелось; я развела костерок и села спиной к нему, лицом к озеру. Уже проснулись первые насекомые - едва заметные полупрозрачные точки кружились над огнем. Недалеко от берега сильно плеснула вода, побежали широкие круги. Может, остаться здесь на денек? Соорудить удочку... Рыбалка здесь должна быть хороша, даже такая неумеха как я без добычи не останется! Я покачала головой, рассмеялась. Овчинка выделки не стоит: ради одной рыбы нельзя терять время, а если наловить много - не успею съесть прежде, чем она испортится. Легла поудобней, закинула руки за голову. Звезды подмигивали мне сквозь прорехи в тонких золотисто-серых облаках. Хоть бы утро было ясным! Хочется увидеть солнце в чистом небе, а не сквозь занавес деревьев!

И утро пришло такое чистое, такое светлое и теплое! Дождик обошел стороной; на рассвете озеро покрылось легким туманом. Первые стрекозы трепетали крылышками над маслянисто блестящим зеркалом, и рыбы то и дело плескали, разводили круги по тяжелой, не желающей шевелиться воде. Я не утерпела и искупалась еще раз. Как следует промыла волосы, вычесала из них весь мусор и долго стояла голая на песке, гладя себя по тощим бокам и любуясь тем, как солнце с каждой секундой все ярче золотит деревья на западном берегу. Птицы в камышах только-только проснулись. Нерешительно крякнула утка и умолкла, не получив ответа. Мелкие ярко-коричневые птички промчались над водной гладью. Серая толстая жаба вылезла на песок у моих ног, дрогнула пару раз белесым горлом, скакнула обратно в воду. Ветерку с дальнего берега хватило сил только на то, чтобы овеять меня слабым дыханием и тут же угаснуть. Я неспеша оделась, застегнула ботинки, заплела волосы в тугой колосок. Возвращаться в лес нисколько не хотелось, а хотелось сделать плот и отправиться в плавание, чтобы весь день видеть над собою небо! Уже и рюкзак подняла, надо идти дальше - а ноги сами подвели к воде. Если кто и видел первозданную природу - это я. Вот она, безразличная ко мне утренняя красота! Первые же капли дождя смоют мои следы, унесут в воду угли костра, и озеро никогда не вспомнит, что я была здесь, восхищалась им, мечтала остаться. Повинуясь озорному порыву, я пронзительно закричала:

– Э-э-э-ге-ге-е-е-ей!
– и радостно смотрела, как просыпается от крика древний лес, как со всех сторон поднимаются в воздух встревоженные птицы.

Мне повезло: очень скоро начался сухой, удобный лес. Можно двигаться быстро. Я бодро перепрыгивала торчащие из земли корни, издалека выбирала удобные повороты. На каждом втором шаге меч чуть ударял по левой икре. Едва слышно поскрипывал, скользя по бедру, колчан. Я улыбалась травке, высовывающей острые кончики из-под прошлогодних листьев. На деревьях набухли почки, еще неделя - и лес наконец зазеленеет! Нельзя было не радоваться этому, хотя идти тогда станет намного трудней.

Через час или два появилось ощущение, что за мной кто-то следит. Сначала я не придала этому значения. Мозг привык к интеллектуальной нагрузке, в лесу ему не хватает информации, вот он и выдумывает сам себе игрушки. Но прошел еще час, я успела устать, передохнуть на поваленном дереве, пройти еще с полкилометра, а ощущение чужого взгляда не отпускало. И уже не успокаивали уговоры, что такой взгляд невозможно учуять. Пару раз я резко останавливалась и оглядывалась. Лес стоял молчаливый, между деревьями никаких кустов, пустое пространство - если б кто-то здесь был, я бы увидела его!

Пошла дальше, кося глазами по сторонам. Вот оно! Кто-то крупный скользнул от ствола к стволу метрах в пятидесяти справа. Я завертела головой, выбирая дерево, на которое можно быстро взобраться. Вот это подойдет, ветви расположены низко, как раз мне с тяжелым рюкзаком залезть. Скинула рюкзак и попыталась забросить на сук.

Что-то с гудением пронеслось над головой, ударило в ствол. К ногам упало длинное тонкое копье. Я оглянулась - как раз вовремя, чтобы увидеть двух мужчин, выходящих из-за деревьев там, где мелькнула тень. Одетые в шкуры, заросшие русыми волосами, крепкие и сильные, как звери, они быстро приближались. Я закричала на языке лулу:

– Я иду к вам! Не убивайте меня, я искала вас!

С другой стороны раздался яростный рык, из-за дерева выскочил еще один дикарь, побежал ко мне, потрясая копьем. Разглядев его перекошенное лицо, я поняла, что слова не помогут. Одним движением натянула рюкзак, вторым выхватила топор и кинулась прочь.

Неслась сломя голову, сама не зная куда, а лулу со зловещим улюлюканьем преследовали меня. Они заходили справа, так что мне приходилось сворачивать влево, потом я слышала их слева и так близко, что в диком ужасе бросалась направо и принималась петлять между деревьев, ежесекундно ожидая удара в спину. Рюкзак больно бил по позвоночнику. Заставила себя остановиться, обернулась, поднимая руки, и снова закричала, что хочу говорить. Вместо ответа еще одно копье просвистело мимо и раздался такой злобный крик, что я в панике сбросила рюкзак и побежала дальше так легко, будто за спиной выросли крылья. В ту минуту некогда было удивляться сомнительной меткости охотников; я не могла думать, тряслась от страха и мечтала лишь об одном: убежать как можно дальше от злобных дикарей.

Впереди вставала чаща. С радостью направила я туда свой бег, прямо в переплетение ветвей, засохших вьюнов и паутины, с треском рвалась вперед, отмахиваясь от колючек, дрожа и скуля. Сзади раздался шум - чаща не остановила преследователей. Откуда-то слева тоже доносился треск ломаемых сучьев. Сколько же их? Неужели мне не уйти? Была не была! Я врезалась в колючий куст, отпрянула вбок, протиснулась между пыльными соснами, получила шишкой по носу и вылетела на поляну.

В глаза ударило солнце. Я в растерянности остановилась на краю ровной, будто по линейке обрезанной границы леса. Впереди была полоса открытого пространства, обрывающаяся через несколько десятков метров. За нею опять начинался лес - далеко внизу. Я дернулась было вправо, но прямо на меня из чащи выскочил звериного вида мужик с дубиной в волосатых лапах. Слева снова затрещало, застучало, и еще несколько дикарей вывалились на поляну. А впереди них выбежал высокий светловолосый полуголый человек и помчался к обрыву. Дикарь справа уже вопил и замахивался на меня - я тоже побежала, догнала товарища по несчастью. Это был Аэль, хотя в тот момент я об этом не подумала, не удивилась. У обрыва мы остановились. Не было ни единого шанса уцелеть, прыгнув с отвесной стены высотою не меньше двадцати метров! Едва взглянув друг на друга, мы повернулись к преследователям.