Я топчусь возле дивана. Они стоят напротив, и все это походит на кадры из фильмов, где парень знакомится с родителями невесты, но выглядит чертовски глупо.

– Ты вовремя приехала. – Серьезно отрезает мистер Нортон.

– Я, ну, наверно… В смысле?

– Ребята общаются чаще, ходят куда-то. Мы все ломали голову, как их столкнуть, но тут ты появилась, и все само собой вышло.

– Вы и на танцы вместе пойдете? – Не скрывая любопытства, интересуется Долорес.

– На какие еще танцы?

– На осенние, конечно. – Закатив глаза, отрезает она, а я дергаю уголками губ.

Странно… Она ведь не родная мать Мэтта, а мимика у них похожая. Внезапно у меня в груди что-то екает. Я вспоминаю о том, что мой папа, Люк – не мой родной отец. И боль смело прокатывается по спине, заставив ноги подкоситься.

– Не знаю, – хриплым голосом отвечаю я и вымучено улыбаюсь, – я и не слышала о танцах, миссис Нортон. Может, их отменили?

– Это вряд ли. Обязательно заскочите к нам сначала! Я вас сфотографирую.

– Долл, опять ты со своим альбомом.

– А что? У детей должны воспоминания остаться.

– Да, я…, мы заедем. Конечно.

– Надеюсь, ты с Джил уже познакомилась? Мэтт с ума по ней сходит.

Да-да, я в курсе. Мэтт ее любит, пастор ее любит. Бог ее любит, да благословит он ее чудесные, русо-золотистые волосы. Аминь.

– И что тут такое? – Неожиданно отрезает знакомый голос, и я готова разрыдаться от облегчения, свалившегося на мои плечи. Хэрри показывается из-за поворота, а я срываюсь с места и к нему плетусь, старательно изображая спокойствие.

Черт, как же я рада его видеть!

– Ари? – Парень удивленно вскидывает брови и меняется в лице, он хватается за мою руку и сжимает ее так крепко, что сводит пальцы, но мне все равно. – Что ты тут делаешь?

– К тебе пришла.

– К тебе пришла , – эхом повторяет за мной миссис Нортон и гордо улыбается. – Ты и думать не думал, что она придет, а Ари здесь. Может, выпьем чая? Как вы?

– О, нет, нет! – Я сигналю Хэйдану, показывая, что хочу скрыться от пронзительного взгляда его матери и, наконец, вдохнуть полной грудью. – Не стоит.

– Да, мам, мы пойдем на задний двор. – С ходу подыгрывает парень. – Дело есть.

– Что это за дело такое, которое подождать не может? – Спрашивает мистер Нортон и хмурит брови. – Пять минут с нами посидите, а потом…

– Но это важно. Пап, чертовски , важно. Откладывать – ну, никак. Честно.

– Прямо-таки никак?

– Нет, слово даю. Мы, может, попозже подойдем. Договорились?

Хэйдан лыбится, очки поправляет и подталкивает меня к задней двери, а я довольно его родителям киваю. Надеюсь, они не поняли, что их расспросы выбили меня из колеи. Я не привыкла, чтобы кто-то так рьяно интересовался моей жизнью.

Мы выходим на задний двор, и я невольно замираю на ступеньках, распахнув глаза.

Деревья украшены светящимися гирляндами; на ветках огромного, толстенного дуба натянуты самодельные гамаки из простыней, а под ними валяются книги – единственное сухое место после дождя. Сейчас на улице пахнет свежестью. Погода успокоилась, вечер в уголки домов проник и окунул Астерию в темные сумерки.

– Хэрри…

– Да-да, тут очень красиво. Я знаю. – Парень самодовольно тащит меня к гамакам, на которых нет ни единой капельки. Приподнимаю голову и замечаю навес, сооруженный из толстой, металлической пластины. Проследив за моим взглядом, Хэйдан кивает. – Ох, мы с Мэттом целое лето пыхтели. Папа сказал. Я почти уверен, что он специально придумал это чепуху, и поначалу мы ворчали, но теперь…

– Сами здесь торчите, – заканчиваю я и усаживаю на гамак. – Чудесное место.

М ечтательно улыбаюсь и перевожу взгляд на парня. Он выглядит счастливым! Руки на груди сплел и смотрит на меня так, словно сканирует, ожидает моей реакции. А я вдруг забываю про гамак и гирлянды. Забываю обо всем. Я поднимаюсь с натянутой простыни, подхожу к парню и обнимаю его, сипло выдохнув горячий воздух.

– Я очень испугалась, Хэрри.

Парень расслабляется, опустив плечи. Его пальцы поглаживают мои волосы, сильнее к себе прижимают, будто он боится, что я исчезну, а я зажмуриваюсь. Почему он еще ноги не унес? Почему не сбежал? Рядом со мной такая чертовщина творится, а он еще рядом.

– Все обошлось, к счастью.

– Эй, ты должен пообещать мне. – Отстраняюсь и пристально гляжу в ореховые глаза друга. Он стискивает зубы, а я чувствую, как кипяток проносится по коже. – Всегда думай о себе в первую очередь, Хэйдан. За меня не бойся.

– Странная просьба.

– Почему странная?

– Потому что я твой друг. А друзья иначе не могут.

– Могут. Так нужно.

– Я ведь в порядке, верно? – Хэрри усмехается и взмахивает руками в сторону. – Мне не нужно ногу ампутировать и даже яму рыть. Все целы и невредимы.