Юля зарделась, опустив взгляд и нервно теребя в руках локон, то завивая его, то распуская.

– В губы?

Она кивнула, покраснев еще больше. У него кровь застучала в висках. Антон шагнул к ней, приподнял ее подбородок и легко чмокнул в губы.

– Все?

Она отрицательно покачала головой, а потом, набравшись мужества, посмотрела ему в глаза.

– Куда еще?

– За ушком… - едва слышно прошептала Юля.

Это безумие… Если он прижмет ее к себе, она почувствует предательскую тяжесть его возбуждения, отшатнется и… Ему было так непросто завоевать хоть немного ее доверия после выходки Хриз, а сейчас… Но отказаться было немыслимо. Антон шагнул к девушке, дрожащей рукой отвел золотистый локон с плеча и поцеловал за ушком.

– За вторым… - выдохнула княжна, - тоже…

От сладкого запаха ее кожи кружилась голова. Как же хотелось поймать в объятия эту красоту и целовать, целовать, целовать…

– Все?

– Бабочку… тоже…

Да она просто издевается! Это же невыносимо… Он развернул ее спиной, прильнул губами к жадно бьющейся жилке на шее, щекоча ресницами щеку, а потом крепко сжал плечо Юли.

– Дальше целовать? Хочешь, еще ниже поцелую? Вот сюда, - он провел пальцем по нежной коже шеи, спускаясь по вырезу к вздымающейся груди под тонкой тканью.

– Нет! То есть, не надо… - княжна вывернулась и посмотрела на него с испуганной решительностью.
– Можно, я сама тебя… поцелую?

Антон вдруг понял, что сейчас она кинется ему на шею, прильнет, как в прошлый раз, когда он заставил ее целоваться, и тогда уж точно ничего не скрыть.

– Нет!
– резко и холодно сказал он.
– С чего я должен разрешать себя целовать?

– Но как же… - в растерянности замерла Юля.
– Я же…

– Ты же себя не позволяла целовать просто так! Так почему я должен?

– Что?
– в голосе девушки появились легкие нотки возмущения.
– Что ты о себе возомнил?

Но Антон уже поспешил ретироваться, тихо радуясь, что на нем достаточно свободные брюки, скрывающие его конфуз.

Княжна в гневе металась по каюте. Какая наглость! Но противный холодок страха заставил ее поежиться и без сил рухнуть в кресло. А если Анжи и вправду ее больше не любит? Раньше он говорил, какая она красивая, а сейчас даже слова не сказал про новую прическу! И целовал так равнодушно, как будто хотел побыстрей отделаться! Юле уже всерьез стало страшно. Ее жизнь окончена. У нее ничего не осталось. Любовь Анжи была тем единственным, что имело хоть какой-то смысл и позволяло не сойти с ума от отчаяния. Пусть даже Юля никогда не сможет выйти за него замуж, пусть в грехе, пусть в пороке, но ведь любовь - одна из пяти добродетелей… А теперь она и ее потеряла… Так больше продолжаться не может! Девушка подобрала шаль, накинула ее на плечи и вылетела вон из каюты.

Антон смотрел на холодные воды моря и щурился от слепящих отблесков солнца. Заветная коробочка оттягивала карман. До Льема еще так далеко! Может, плюнуть на все и сделать предложение сейчас? Хотя морозный воздух быстро остудил похотливый пыл, но юноша понимал, что стоит ему вновь увидеть Юлю, и опять придется воевать с восставшей природой. Рядом с Антоном на перила облокотилась Катерина, донимавшая его все плаванье заигрываниями.

– Чудесная погода, да? Так свежо и свободно дышится… - завела она обычную песню.

– Наверное, - буркнул он недовольно.

– Анджей, - раздался дрожащий голос княжны, и юноша с досады выругался. Да что ж она никак не уймется!

– Чего тебе?

Рыжая девица надулась и отошла, но недалеко, хищно поглядывая в сторону парочки.

– Я просто хочу тебе сказать… - на глазах Юли блестели слезы.
– Что я… все равно… мне все равно… Пусть я падшая женщина… но я люблю тебя! И ты можешь целовать меня просто так…

– Что?
– изумился Антон.
– Падшая женщина? Ты? Да тебе до падшей еще падать и падать…

– Ну почему ты такой!
– топнула ногой княжна.
– Вечно тебе все не так!

– Дурочка ты… - от волнения голос сел.
– Ты не падшая, ты…

– Падшая! А как еще назвать ту, которая позволяет, чтобы ее целовали и обнимали?

– Ту, которую целуют и обнимают просто так, просто потому что любят, называют… - он привлек девушку к себе, наплевав на осторожность, - называют невестой…

– Но я не…

– Я хотел сделать это в Льеме, но не буду… не могу больше ждать…

Антон отступил, вытащил заветную коробочку и встал на колени перед княжной.

– Лиля Нортон, - торжественно сказал он, щурясь не от солнца, а от ослепительной красоты любимой в его лучах.
– Лиля Нортон, ты выйдешь за меня замуж?

Юля застыла, в растерянности глядя на юношу. Тонкое золотое колечко поблескивало на солнце. От слез защипало глаза и горло.

– Но я же не могу… Я не Лиля… Я рабы…

– Нет, - оборвал ее Анжи, нетерпеливо встряхивая головой и вставая с колен.
– Брак будет законным. Я все устрою. Давай сюда руку.

Он поймал ее ладонь и ловко надел кольцо на палец.