«Нужно бы поручить Джорджу проверить данные».

Откинувшись на спинку кресла, он устало потер переносицу и попытался расслабиться, но в этот момент в дверь постучали.

«Ну, кого еще принесло?! – с неудовольствием подумал Альберт, но тут же мысленно одернул себя. – Усталость – не повод срываться на других людях!»

– Войдите, – он постарался, чтобы его голос прозвучал как можно любезнее.

Дверь открылась, и в комнату вошла Элиза.

– Здравствуйте, дядюшка Уильям, – мягко произнесла она, подходя к столу.

После похорон Нила они виделись очень редко, и всякий раз, когда он встречал ее, Элиза была одета в подобающее ситуации скромное черное платье и вела себя спокойно, приветливо и ненавязчиво, так что даже Альберту, поначалу отнесшемуся к столь резким переменам с явным недоверием, стало казаться, что смерть брата действительно изменила ее. Однажды он высказал эту мысль Арчи, но тот лишь скептически вскинул брови и расхохотался.

– Элиза изменилась?!! Скорее, я поверю в то, что свиньи летают! – таким было его краткое резюме.

Столь глубокая убежденность друга произвела на Альберта должное впечатление, и он решил не спешить с выводами, хотя во время редких встреч с мисс Лэганн иногда присматривался к ее поведению, но не обнаружил ничего, к чему можно было бы придраться. Однако, сейчас Альберт действительно был удивлен. Вместо привычного скромного платья из черного шелка Элиза была одета в воздушное произведение портновского искусства из нежно-розового шифона.

– Я понимаю ваше удивление, дядюшка Уильям, – мягко произнесла девушка, глядя на его ошеломленное лицо.

Услышав это обращение, Альберт вздрогнул и пришел в себя.

– Зови меня просто Альбертом, – поморщившись, предложил он.

– Хорошо, Альберт. Сейчас я все объясню. Дело в том, что траур привлекает к нам излишнее внимание. Кто-то может узнать, что на самом деле Нил вовсе не погиб в автокатастрофе в Европе, а был убит в тюрьме. Разразится скандал.

– Для тебя это так важно?

– Нилу уже не поможешь, но я должна подумать и о своей жизни. Хотя главной причиной того, что я сняла траур, является не это.

– В самом деле? – Альберт откинулся на спинку кресла и слегка приподнял брови, ожидая продолжения.

– Да, – спокойно подтвердила Элиза, сделав вид, что не заметила ноток скрытой иронии в его голосе. – Я опасаюсь за маму.

– А что с миссис Лэганн? – осведомился Альберт, мгновенно посерьезнев.

– Она ушла с головой в свое горе. Перестала интересоваться жизнью. Может быть, это хоть немного приведет ее в чувства.

Альберт задумался. Все, что говорила Элиза Лэганн, соответствовало действительности и не было лишено определенного смысла.

– Бабушка поддержала мою идею, – осторожно добавила Элиза, заметив тень сомнения, промелькнувшую на его лице. – Так мы убьем сразу двух зайцев: избежим ненужного интереса со стороны общества и поможем маме.

Снова воцарилась тишина.

– Согласен, – наконец промолвил Альберт.

Элиза с трудом подавила улыбку торжества.

– Это было главное, о чем я хотела поговорить с вами, но не единственное.

– Я слушаю тебя.

– Альберт, на той неделе я хотела бы выйти в театр.

– Сразу после траура?

– Когда-то это все равно придется сделать, – пожала плечами Элиза, тяжело вздохнув, словно речь шла о неприятной, но необходимой обязанности. – Почему бы не на той неделе?

– Хорошо. – Альберт безразлично повел плечом. – Поступай, как знаешь.

– Это второй вопрос, который я бы хотела обсудить с вами.

Альберт удивленно взглянул на нее.

– Ну… В таком случае, может быть, присядешь?

– Спасибо.

Элиза опустилась в стоящее перед столом кресло и аккуратно расправила складки платья.

– Альберт, я уговорила маму пойти вместе со мной в театр и хочу, чтобы вы сопровождали нас.

Альберт едва не подпрыгнул от удивления, услышав ее просьбу. Такого он никак не ожидал.

– Что?! – выдавил он, ошарашенно глядя на сидящую перед ним девушку.

– Почему вы так удивились? – между тем спокойно поинтересовалась Элиза. – Ты теперь глава семьи. Мы не можем выйти одни сразу после траура. К тому же, маме будет значительно спокойнее, если вы будете рядом. Вы же знаете, какая она чувствительная.