– Ну, если таковы обстоятельства,- задумчиво пробормотала она.

– Обстоятельства именно таковы, бабушка, в противном случае я бы не осмелилась нарушить традиции и даже не заговорила бы об этом. Но я уже потеряла брата и не могу рисковать здоровьем мамы, – Элиза опустила голову, постаравшись принять самый скорбный вид.

Очевидно, ей это удалось, поскольку взгляд холодных серых глаз смягчился, а затем мадам Элрой слегка кивнула в знак согласия с ее доводами.

– Хорошо.

– Но все не так просто, бабушка, – Элиза перешла к главной части разговора.
– Мне понадобится ваша помощь, чтобы убедить маму и дядюшку Уильяма.

– Какого рода помощь? – чуть нахмурилась старая леди.

– Они считают, что траур должен длиться полгода. Бабушка, мама не выдержит столько. Ей нужно почувствовать вкус к жизни. И я собираюсь напомнить ей о том, что наша жизнь продолжается. Для начала я бы хотела выйти вместе с ней в театр. Разумеется, в сопровождении дядюшки Уильяма. Я надеюсь, вы замолвите за меня слово?

– Хорошо. Ты можешь на меня рассчитывать.

– Спасибо, бабушка. Вы об этом не пожалеете.

– Я поговорю с Уильямом, а сейчас прошу меня извинить.

Мадам Элрой неторопливо поднялась и торжественно выплыла из гостиной.

– До свидания, бабушка, – прошептала Элиза, глядя на закрывшуюся за ней дверь.

Ей хотелось прыгать от счастья, но она сдержалась и просто улыбнулась. Все шло именно так, как она и задумала.

«Браво, Элиза! Теперь нужно поговорить с мамой».

Подхватив шляпку и перчатки, она устремилась к двери.

Миссис Лэганн, как обычно, сидела у окна с пяльцами и иглой в руках. Вышивание было ее главным занятием в течение всего последнего месяца и, пожалуй, единственным, которое вызывало у нее хоть какой-то интерес. Одета она была в черное шерстяное платье с глухим воротом, темные волосы с первыми седыми прядками аккуратно собраны в узел на затылке. Услышав, как хлопнула входная дверь, она подняла голову и прислушалась.

– Элиза.

В холле послышались быстрые шаги, и в гостиную вошла Элиза. При виде наряда дочери глаза миссис Лэганн изумленно расширились, и она не смогла сдержать возмущенного вздоха.

– Элиза, почему ты в таком виде?

– Потому что траур закончился, мама, – спокойно, но твердо ответила та.

– Что?! – бедная женщина едва не задохнулась от возмущения. – Как ты можешь?! Прошел всего месяц, как не стало твоего брата! Правила приличия…

– Мама, если бы Нил заботился о правилах приличия, то сегодня был бы жив! – безжалостно отрезала Элиза. – А теперь послушай меня.

Миссис Лэганн судорожно сжала вышивание, но замолчала и умоляюще посмотрела на дочь.

– Мама, наш траур и подчеркнутое горе уже вызывают интерес у людей. Это привлекает к нам ненужное внимание. Что, если кто-то разузнает о настоящих обстоятельствах гибели Нила? Разразится ужасный скандал. Пострадает честь семьи. Мы станем изгоями! – Элиза страдальчески вздохнула и умоляюще посмотрела на мать.

– Но, право же… – попыталась возразить несчастная женщина.

– Мама, я молода. Я хочу жить. Я хочу общаться с достойными людьми. А если будет скандал, нас не примут ни в одном уважаемом доме! Кроме того, я уже говорила об этом с бабушкой Элрой и она полностью поддержала меня.

– Мадам Элрой одобрила это? – миссис Лэганн неуверенно посмотрела на дочь.

– Да. Она нашла это разумным. Надеюсь, ты тоже воспримешь это как должное. Мама, ты слишком погрузилась в свое горе. Тебе необходимо отвлечься.

– Но Нил был моим сыном!

– Я понимаю, мама. Но постарайся менее демонстративно выражать свое горе.

– Хорошо. Я постараюсь.

– Вот и славно, – Элиза ласково улыбнулась матери, но карие глаза сверкнули холодом. – И еще одно. На этой неделе я надеюсь выйти в театр.

– В театр?! – на этот раз миссис Лэганн была просто шокирована. – Но Элиза, право же, я нахожу это недопустимым!

– Мама, этот вопрос не обсуждается! – снова оборвала ее Элиза. – Я молода, красива и надеюсь сделать блестящую партию. Ты же хочешь этого?

– Да, но…

– Для этого мне необходимо вращаться в свете, а не сидеть дома. Театр – это так модно. Там бывают все уважаемые молодые люди.

– Но, Элиза…

– Бабушка это тоже одобрила. Ты, если не желаешь, можешь не ходить. Меня будет сопровождать дядюшка Уильям.

– Уильям-Альберт согласился сопровождать тебя в театр?

– Я еще не говорила с ним, но уверена, что он согласится.

– Ну… – растерянно забормотала миссис Лэганн, бессознательно вертя в руках несчастные пяльцы. – Если мадам Элрой не возражает, и тебя будет сопровождать Уильям…

– Я знала, что ты согласишься с моими доводами, мама, – Элиза победно улыбнулась и выплыла из гостиной.

«Еще одна проблема решена. Остался последний шаг – Альберт!»

Альберт тяжело вздохнул и снова погрузился в отчет. Прошел почти год с тех пор, как он был официально представлен высшему свету Чикаго в качестве Уильяма-Альберта Эндри и вступил в права наследования. Однако одновременно с наследством на его плечи легло и множество новых и по большей части нудных обязанностей, в том числе и обязанности по управлению семейным бизнесом и состоянием. После свободной, полной приключений, вольной и простой жизни это казалось почти невыносимым, но постепенно Альберт смирился, а по прошествии нескольких месяцев и при бескорыстной дружеской помощи и поддержке Арчи даже начал разбираться в этом. Однако сегодня Арчи рядом не было. Он уехал на несколько дней в Нью-Йорк по делам, поэтому с этим отчетом Альберту предстояло разбираться в одиночестве. Быстро пробежав глазами вступительную часть, он перевернул страницу. Перед глазами замелькали цифры. Альберт автоматически отметил несколько из них.