– Тебя не должен волновать мой рот, Прайс. Тебя вообще ничего не должно волновать – отвернись к окну и замолчи, – проворчал Нильс, доставая новую сигарету из пачки. Его губы вновь обвивают эту гадость, и он подносит зажигалку. Мной движет необдуманность, когда я вновь срываю сигарету с его губ, и пачку вместе с ней, притягивая их к себе на колени. – Розали, черт тебя возьми! – раздраженный моим действием Нильс, довольно резко сворачивает на обочину, отчего не кидает в сторону. Он что, не знает правила дорожного движения? Как он защитил права на машину?

– Сделай по-моему. Сигареты отвлекают от дороги! Вдруг пепел попадет тебе в глаза? Вдруг дым зайдет внутрь салона, и ты не увидишь дороги? Вдруг ты поперхнешься? Нильс, это не мелочи, – оправдываю я свои действия, сжимая сигареты в руках. Сжимая их от нервозности, почти ломая их, точно не до конца осознавая это.

– Роуз, отдай мне их обратно, – протягивает он руку, но я лишь качаю головой. Машина резко тормозит, кидая меня вперед, но ремень безопасности притягивает обратно.

– Я тебе их не отдам, – перечу я парню, что довольно ново. Почему он злиться на правду?

– Прайс, в последний раз повторяю: верни мои сигареты! – рявкнул Нильс, но я быстро снимаю ремень безопасности, и, открывая дверь, выхожу из машины. – Прайс, не заставляй меня делать то, что тебе не понравится, – качает он головой, словно предостерегая, когда я еще не хлопнула дверь перед его носом, пренебрегая его былыми советами. Но дверь хлопает, а он нахмуривается.

Я знаю, что сейчас он может сильно поссориться со мной, или же понять меня и прислушаться ко мне, впервые сделав шаг на встречу, а не назад. Но я не вижу того, что он действительно хочет меня послушать, понять, выслушать, только насмехается с моих действий, качая головой. Выхожу на тротуар, выкинув в урну отнятые мной сигареты. Это явно был протест, наши взгляды вновь пересеклись – мой, довольно спокойный и бушующий Веркоохена.

– Вернись в машину. Немедленно! – его машина следует за мной, но по дороге, медленно передвигаясь, пока я, околев от сильного ветра, чувствую, как холод пробирает до костей. – У тебя нет с собой ни единого цента, Роуз. До общежития, что меньше, пять миль, – говорит он причины, из-за которых, по его расчету, я должна сесть на место, но он не просит этого сделать, он пытается принудить меня. Поэтому я двигаюсь дальше. Пусть выйдет из автомобиля. Пусть попробует принудить меня силой. Пусть таким образом, но он пообщается со мной после ночи.

– Что же, Нильс, если ты меня оставишь тут, у тебя не будет такой восхитительной соседки, которая доставит массу неудобств в жизни, будет лезть в твою кровать и готовить невкусный кофе, – говорю я, разговаривая с ним на довольно повышенных тонах, припоминая то, как он меня ненавидит. Он был довольно близко, и я уверенна, что услышал все, до последнего слова.

– Маленькая чертовка – твой предел, Прайс! Показала все, что хотела? Садись в машину, живо! – он точно закатывает глаза, и я слышу визг шин машины, которая все же останавливается позади.

Разворачиваюсь в недоумении и как люди удивленно смотрят на парня, который следует за мной, натягивая куртку. Нильс настойчив, даже слишком, но сейчас он не бросит меня тут, одну. Я чувствую это. Да и зачем ему оставлять свою новенькую куколку для издевок? Вторая такая, дорого обходится, например, потраченным детством в пустую.

Я не сдаюсь и иду по дороге, ежась от холодного ветра, который разбушевался на скорую бурю. Веркоохен пару раз кричит невнятные реплики, но я не обращаю внимания на него, направляясь через холодный, укутанный гниющими листьями парк.

– Прайс, вернись! Я не собираюсь тебя уговаривать! – кричит парень, и я его слышу куда лучше, поэтому разворачиваюсь, понимая, как он приближается ко мне весьма быстрым шагом. Мысль, где он грубо хватает меня за колоть и тащит назад к машине, сама решает проскользнуть у меня к голове.

– Я не поеду с тобой. Я еще не настолько сумасшедшая, чтобы умереть в автомобильной катастрофе, из-за твоей глупости! – кричу я в ответ, поправляя волосы, которые развиваются в разные стороны, обволакивая мое лицо.

– Если мне станет надобно – я затолкаю тебя в багаж, – усмехается он, держа путь прямо за мной, практически на вытянутой руке.

– Слишком уверенный, Нильс, – закатываю я глаза, и, повернув голову, рассматриваю парня, который тяжело выдыхает, скорее считая меня самым настоящим ребенком. Возможно, так есть, мне легче идти спиной по дороге, оглядывая наступающего на меня парня, продолжая с ним весьма бессмысленный спор, нежели сидеть в тишине и следовать глупым правилам Веркоохена. Так веселее. Так намного легче.