Комментарий к lastendconductor

Коротко о части: всеобщее отчаяние.

U.N.Owen was her, или история об ОМП, который на самом деле ОЖП.

И Эрика, Эрика появляется целых два раза!

Небольшое пояснение по поводу письма: Дея использует нейтральное местоимение, поэтому по содержанию нельзя понять, является ли автором мужчина или женщина. Но поскольку в Великом и могучем такого варианта нет, все спорные моменты я решила написать от мужского лица. На всякий случай.

========== resurrectedreplayer ==========

Холод, пробирающий до самых костей. Тяжёлый морозный воздух, которым невозможно дышать, если хоть на мгновенье сбиться с изначального ритма. Острые мелкие снежинки, норовящие залететь за шиворот и растаять от соприкосновения с тёплым телом. Сырость снега, осевшего на голове, спине, плечах, шее.

О существовании всего этого Хитаги смутно догадывалась, но ничего не воспринимала. Она словно бы окончательно потеряла связь с окружающим миром. Для неё было лишь одно — бездыханное окоченевшее тело Дэймона в её руках. Хитаги с сожалением вглядывалась в его лицо: черты будто бы заострились, красивые изумрудные глаза помутнели и запали, в уголке приоткрытого рта собралась уже засохшая кровь. Не думая, что она делает, Хитаги аккуратно убрала прядь потускневших рыжих волос и коснулась губами холодного лба. Затем она вздрогнула и отдалилась от лица Дэймона, лишь чтобы в следующее мгновенье порывисто прижать его тело к себе, крепко обвив руками. Едва мысль о том, что она опоздала, возникала в её голове, Хитаги дрожала мелкой дрожью, проклиная себя за медлительность. Слёз не было, но к горлу подступала спазма. “Если бы только я вспомнила всё чуть-чуть пораньше… — с болью думала Хитаги. — Если бы я успела, то ты была бы жива, Дея… Кто же, кто сделал такое с твоим творением? Кто принёс тебе мучительную смерть и одновременно разрушил это тело? Ты ведь так старалась, создавая этот образ…”

— Хитаги?.. — прервал её мысль чей-то чужой, но в то же время смутно знакомый голос.

Хитаги вздрогнула и резко повернула голову в направлении говорящего. В дверях стоял Марти и с вялым удивлением смотрел на неё. Хитаги опустила глаза и тяжело вздохнула.

— Неприятная находка, — невесело усмехнулась она.

Марти подошёл ближе, и перед его глазами явственно возникла картина: дрожащая и посиневшая от холода Хитаги, сидящая на снегу и обнимающая изуродованный труп брата. Марти буквально передёрнуло: уж больно жутко выглядела эта сцена, так сильно напоминающая ему о собственных ранах. Усугублял ситуацию и вид Хитаги: она была бледна, на её лице было странное пугающее выражение отчаяния, а на одежде — ещё не до конца засохшая кровь брата.

— Тебе не холодно так? — спросил он первое, что пришло в голову.

Хитаги коротко взглянула на него: в отличие от неё, в спешке даже не подумавшей накинуть висящую на крючке у лестницы куртку, он был одет подобающе для выхода на улицу в такой мороз. Некоторое время она молчала. Наконец, отвернувшись, Хитаги хрипло бросила:

— Я ничего не чувствую.

Марти тяжело вздохнул. Затем он без лишних слов снял с себя куртку, опустился на корточки возле Хитаги и накинул предмет одежды ей на плечи. Хитаги едва заметно вздрогнула, внезапно ощутив на себе тяжесть пуховой куртки и фантомное тепло, а затем сжалась и тихо проговорила:

— Спасибо…

Марти чуть заметно улыбнулся.

— You are welcome, — ответил он и добавил: — Не хотелось бы, чтобы и ты умерла, да ещё по такой нелепой причине, как воспаление лёгких… Жаль его. Хороший парень, — после небольшой паузы задумчиво проговорил Марти, с горечью глядя в застывшее лицо Дэймона.

Хитаги ничего не ответила, лишь непроизвольно крепче обняла труп и ниже опустила голову. На некоторое время повисла тишина, нарушаемая только свистом ветра и отрывистыми вздохами. Погрузившись в свои мысли, Марти и Хитаги даже и не думали прерывать молчание.

Внезапно до сознания Хитаги дошла одна странность в этой ситуации. Она резко подняла голову и, повернувшись к Марти, будто заметила его только сейчас, удивлённо спросила:

— А как ты вообще тут оказался? Я думала, ты не выходишь из своей комнаты с тех пор, как… — Она замялась, ища нужные слова, которые не слишком ранят собеседника, и, наконец, смущённо выдала: — Ну, с тех пор.

Марти внимательно взглянул на неё. Затем он безразлично, словно говоря о каком-то незнакомце, произнёс:

— Ну, вообще-то, выхожу. Я ведь, всё-таки, имею какие-то потребности, в чае, например… И других людей встречаю, между прочим: Кишинуму, Арисато, for instance… — Марти криво усмехнулся, на миг создав жалкое подобие своей прежней насмешливой ухмылки.

— А-а-а… — только и протянула Хитаги и, удовлетворённая его объяснением, мгновенно потеряла к нему интерес. Вместо этого она вновь переключила внимание на мёртвого Дэймона и принялась задумчиво перебирать его волосы. Хитаги хотела было что-то сказать, как вдруг на крыше возникло ещё одно лицо — и они с Марти невольно напряглись, поддавшись враждебному настрою по отношению к “гостю”.

На пороге на мгновенье остановилась Эрика. Ей хватило нескольких секунд, чтобы оценить обстановку, и она быстро прошла ближе к углу крыши, чтобы получше рассмотреть сегодняшний труп. Супер Детектив не сдержала предвкушающей улыбки и довольного блеска в глазах, увидев состояние Дэймона. Затем она перевела взгляд на недовольную её приходом Хитаги и, покачав головой, с насквозь фальшивым сочувствием произнесла:

— Соболезную вашей утрате, Хицугири-сан…

В этот момент раздалось объявление об обнаружении трупа и одновременно Эрика издевательски взглянула на поднимающегося на ноги Марти.