Варрик только посмеивался, глядя на мою жалкую физиономию, а Солас не обращал внимания на мелкие перебранки, сидя на коне с королевской осанкой и даже взглядом не двигая без особой необходимости. Иногда я серьёзно задумывалась, не уснул ли он часом, настолько неподвижным казался его силуэт.

Привал на ночь я встретила с гигантским облегчением, соскользнув со спины животного, как только Искательница с тяжелым вздохом объявила, что дневной переход закончен.

– Сиди здесь, чтобы я тебя видела, - отрезала она на моё осторожное предложение помочь со сбором дров.

Закатив глаза, я плюхнулась обратно на пень, устало вытянув ноги. Не хотите, как хотите, мне же лучше. Но как оказалось, радовалась я преждевременно. Видимо, всё ещё злясь на мое безответственное поведение, женщина заставила меня заняться ужином, наивно полагая, что с этим элементарным занятием я уж должна справиться.

Как она ошибалась.

Пытаясь припомнить какие-то фильмы и прочитанные несколько лет назад книги, я честно старалась повторить что-то похожее, привешивая огромный котелок над костром, но тот лишь неизменно падал на разгорающийся костер, пока какая-то сердобольная женщина не вызвалась мне помочь, и в итоге не сделала все сама. Какое облегчение.

Пока вокруг бегали солдаты, устанавливающие палатки и собирающие костры, Кассандра куда-то запропастилась, и я снова смогла свободно дышать, не ожидая очередного упрека в свой адрес. Теплое дыхание огня согрело мне лицо и руки, и ягодицы хоть и ныли от жесткого седла, но уже не так ощутимо, что не могло не радовать. Что-то знакомое ощущалось в этой суетне вокруг, хотя я толком не могла понять что, да и не особо пыталась, в моей голове и так хватало лишних мыслей.

Над головой мерцали звезды. Незнакомые созвездия с какой-то тонкой издевкой складывались в почти узнаваемые фигуры, неизменно теряя пару деталей, заставляя снова и снова вглядываться в бесконечную синеву, надеясь найти знакомый узор. Усилия были тщетны, конечно же. Даже луна, поднявшаяся вскоре из-за ближайших деревьев, существенно превышала размеры знакомого спутника, поражая своей яркостью.

Тедас всё-таки был удивительным местом.

– Тебе нравятся звезды? – раздавшийся над ухом голос Соласа опередили его мягкие шаги, так что его появление меня не испугало.

Я пожала плечами, продолжая мечтательно улыбаться.

– А есть кто-то, кому они не нравятся?

– Насколько я знаю, гномы не особенно жалуют небо. Большинство из них и не видели его никогда.

Эльф присел рядом, так же как и я, подняв лицо к небу.

– Они многое теряют, - я вздохнула, наслаждаясь ночными запахами влажной земли и примятой травы.

Аромат сосновых веток напоминал мне о бесконечных каникулах, проведенных на небольшом острове на севере, вызывал ностальгию, может даже грусть. Но эта была приятная грусть.

– Не могу не согласиться, - негромко проговорил Солас. – Не видеть звезд, снов, никогда не путешествовать по Тени, поистине, мне труднее представить жизнь более… пустую.

– Уверена, они считают всех нас сумасшедшими уродцами, добровольно согласившимися жить без камня над головой, - хмыкнула я добродушно.

– К сожалению, эта черта всех разумных созданий. Бояться того, чего они не понимают, и пытаться это уничтожить.

– Ты же говоришь о Храмовниках, да?

Расслабленно-мечтательное настроение сдулось, заставив кинуть встревоженный взгляд на остроухого. Он тоже оставил наблюдение за вечностью, опустив на меня глаза.

– Храмовники, Искатели, Церковь, они все по сути одно. Сборище необразованных трусов, желающих всех уравнять под свою планку, а тех, кого не могут – уничтожить.

– Не все они такие, - я нахмурилась, раздосадованная направлением разговора. – Кассандра не такая. Я надеюсь…

– Вот именно. Все что мы делаем, это надеемся, что однажды они изменятся, при этом, не пытаясь измениться сами, - Солас был смертельно серьезен, продолжая следить за каждым моим движением этими своими нервирующими голубыми глазами.

– И как же, по-твоему, мы должны измениться?

– Перестать бояться, - как само собой разумеющееся ответил он спокойно. – Перестать надеяться, что люди, не владеющие магией, когда-нибудь научатся понимать нас. Это никогда не случится.

– Не слишком оптимистичный прогноз, - я криво усмехнулась, переводя взгляд на пляшущие языки огня. – Уйти в леса, как доллийцы?

Вот чего я не ожидала, так это внезапной злости в словах Соласа, так редко проявляющейся в его голосе.

– Доллийцы – дети, которые играют в предания. Тысячу раз неверно пересказанные предания.

– Но ты же знаешь правду? – я недоуменно нахмурилась, удивленная такой смене настроения. – Все твои путешествия по Тени, сомневаюсь, что кто-то кроме тебя знает больше о том, что случилось в прошлом. Почему не поделиться этим с доллийцами? Я не знаю о них многого, но из того что я слышала, мне кажется, они не станут отказываться даже от крупинки своего наследия.

– Вот именно, что не знаешь, - мрачно подтвердил мужчина. – Их кланы не станут слушать о моих изысканиях. В лучшем случае – они поглумятся над сказками плоскоухого и вернутся к своим развалинам, воспевая веками лелеемую ложь.