Джаред подошел так близко, что Патти, чтобы не уткнуться носом ему в шею, пришлось присесть на край стола. Сложно сохранить холодное самообладание, разделяя одно тепло на двоих, сложно оставаться серьезной, когда чертов Джаред Лето улыбается, и невозможно отвергнуть просьбу, подкрепленную ультиматумом.

– Если ты не выйдешь через эти двери самостоятельно, мне придется перебросить тебя через плечо и вынести. Будешь ты кричать и сопротивляться или молча снесешь происходящее – решать тебе. Да только что бы ты ни выбрала, твои коллеги впредь не будут так охотно забиваться в углы и труситься там, как загнанные кролики, – заявление было выдержано в духе судебных приговоров. Хоть и хромало где-то по части терминологии, но было так же неумолимо сурово. Джей внимательно посмотрел девушке в глаза, пока ее расфокусированный взгляд не преобразовался в полное понимание, а затем, смягчившись, перешел к сути просьбы: – Мне очень нужна твоя профессиональная помощь.

– Старший брат разбушевался? Нужна строгая воспитательница? – спросила девушка, и уголки ее губ помимо воли расплылись в улыбке.

– Нет, что ты, мой бро не заслужил ничего подобного. На него пока действуют более мягкие методы убеждения.

– Тогда что…

– Узнаешь по приезде.

– Считай, что ты меня заинтриговал, Лето, – согласилась Патти и захлопнула крышку ноутбука. – Еще один день в аду можно считать завершенным, – провозгласила она и вышла в предусмотрительно открытую Джеем дверь.

Все посторонние шорохи и шепот вмиг прекратились, казалось, бедняги даже дышать перестали и замерли в ожидании очередного припадка ярости. Патриция еле сдержала смешок, уж очень ситуация напоминала сцены появления ангелов в сериалах, вроде «Константина» или «Люцифера». И поскольку на небесную братию она едва ли тянула, то за собой можно было оставить разве что роль последнего, а вот из Джея получился бы отличный изгоняющий дьявола и оккультист. Типичный сам у себя на уме Джон Константин. И все эти жалкие смертные должны были бы пасть к его ногам и благодарить за избавление, в то время как просто пялились на них, точно истуканы.

– До понедельника, – бросила она, заходя в лифт. – У вас будет предостаточно времени, чтобы утром все ваши ляпы были исправлены и лежали аккуратной стопкой у меня на столе.

Двери закрылись, и Патриция от души рассмеялась.

– Простите, мистер Константин, это необъяснимый припадок злорадного веселья, – решила не вдаваться в пространные объяснения на немой вопрос Лето она.

– Потешаешься над простыми смертными, Мазикин? Нехорошо, ой, нехорошо, что скажет на это шеф? – молниеносно быстро нашелся с ответом Джей, заставив Бэйтман округлить глаза от удивления. Она даже на долю секунды поверила, что его бездонные глаза обладают способностью проникать в мысли. Да и о первенстве в аду спорить тоже не хотелось, все-таки этот склочный коллектив еще не вылепил из нее вторую Дженси Мин. И впервые за долгое время ей действительно было небезразлично вот это «еще», его хотелось сохранить, любой ценой пережив финальную дистанцию на пути к освобождению.

– Такси? Джей, неужели ты наконец понял, что сколько ни наматывай рубашку на лицо, в том, что тебя узнают, виновата синяя тачка с разводами огня на бортах?

– Нет, просто воспоминания о твоих доблестных сражениях с подножкой режут мое сердце без ножа, – Джа театрально схватился за грудь, промахнувшись мимо вышеупомянутого органа.

– Ну не все же проводят свое свободное время, прыгая козлом по всем горным вершинам Калифорнии.

– О, заткись, Бэйтман, и садись в машину, – проворчал он ей на ухо, подталкивая вперед.

– Что, командир, твой метод оказался не очень действенным, да? – усмехнувшись, Патти убрала его руки со своих ребер и, преисполненная достоинством, села в авто.

Джей и сам быстро понял, что через броню плотного пиджака щекотка вряд ли хоть как-то подействует на девушку, потому сделал вид абсолютной непричастности к происходящему и точно так же, будто особа королевской семьи, устроился на заднем сидении с невозмутимым видом. Патриция уж было подумала, что и дверцу за сэром Лето придется захлопывать водителю, но тот, назвав адрес, соизволил самостоятельно ее закрыть.

Такси тронулось с места, а Патриция Бэйтман заткнулась. Точнее, она бы и рада была поболтать по душам с Робин Уильямс и по возможности достучаться до ее мозгов, чтобы подруга в порыве смешанных чувств и обиды не наделала глупостей, но та не отвечала. И девушка, точно назойливая мамаша, повторив попытку еще несколько раз кряду, сдалась. Шумно выдыхая, она бросила телефон в сумку, едва не промахнувшись, и попыталась поудобнее устроиться в тесном пространстве такси. Что ни говори, а лондонские кэбы в этом плане гораздо комфортнее, зря что дерут столько, будто ездят на «бифитере», а не на бензине.

– А что это за громадный татуированный увалень, с которым я встретился в лифте?

– Татуированный увалень? – повторила Патти, смакуя это словосочетание и улыбаясь.

– Да, который предупредил меня, что к тебе сегодня лучше носа не совать.

– Макс, брат Робин.

Больше наводящих вопросов не последовало, и Патти не смогла сдержаться, чтобы не посмотреть на Джареда. Он сосредоточено пилил взглядом переднее сидение и покусывал нижнюю губу. Мыслительный процесс не просто шел, он кипел, и Бэйтман была уверена, что виной тому трезвость Джея на хэллоуинской вечеринке и его хорошая память. Стоило только сопоставить лучшую подругу и ее брата, как…