Пошатываясь, Том прошел в ванную и несколько раз ополоснул лицо водой.

Он не любил ее. Никогда не любил. Разве позволил бы он ей так просто уйти? Никогда…

– И хватит об этом… – прошептал Влашиха, глядя на свое отражение в небольшом зеркале над раковиной.

Но перед глазами стоял ее образ. Чертово платье и сладость духов, аромат которых он, пожалуй, узнал бы из миллиона других ароматов.

Вернувшись в комнату, Томас рухнул на кровать, сбросив ботинки и пиджак.

И все же она была такой… Такой красивой и нежной. Той девушкой, за которую он не стал бороться, и в конечном итоге проиграл сам.

Мысли не просто атаковали, они решительно наступили, заполняя все его пьяное сознание отравляющей смесью ненависти к себе и желания быть с ней.

Ворочаясь с боку на бок, мужчина тысячу раз проклинал про себя тот день, когда встретил Уильямс, и все последующие дни, когда он был слишком счастлив, чтобы вообще трезво рассуждать о своих поступках.

Четыре утра.

И дальше только новый день, в котором все будет иначе. Без нее.

Едва успев захлопнуть дверь своей квартиры, Робби перестала сдерживать себя и расплакались, как ребенок.

На ходу расстегивая тесное платье, девушка со злостью сорвала его с себя и швырнула в самый дальний угол гостиной.

Слезы душили. Слезы обиды, разочарования и страха. И как он только мог?! Как он мог быть таким ужасно грубым и злым?! Том, ее Том, который совсем недавно держал ее в своих объятиях и нежно гладил по волосам, нашептывая на ухо всякие глупые приятности.

Уильямс опустилась на диван и принялась смахивать слезы ладонью, попутно еще больше размазывая тушь.

– Ах ты гребаная панда!.. – всхлипывая, пробормотала девушка, заметив свое отражение в зеркале.

Впервые за долгое время ей захотелось позвонить Максу и пожаловаться на жизнь. Для него она до сих пор оставалась маленькой сестренкой, которую следует защищать ото всех. И чем больше Робби думала о том, что произошло на этой проклятой вечеринке между ней и Томом, тем сильнее становилось желание излить свою печать по телефону.

– Сейчас все, все расскажу о тебе, Том!.. – вновь превращаясь в сестричку-ябеду, Уильямс вытащила из сумочки свой телефон. Пролистывая список контактов, она хлюпала носом и представляла себе, как Макс находит Тома и выколачивает из него все дерьмо. О да, сейчас она была так зла и обижена, что хотела бы именно этого.

Но брат не взял трубку. Это было ожидаемо, если учесть, что она даже не знала, где он сейчас находится. Может быть, фоткает моделей для японского Vogue, а в Токио сейчас четыре утра.

Тяжело вздохнув, Робби почувствовала себя совершенно одинокой. Было чувство, точно она одна во всем огромном мире. И даже если бы сейчас она позвонила Джеку, это не изменило бы совершенно ничего. Да, точно, это ничего бы не изменило.

И все же девушка набрала номер Уайта и благополучно отключилась, прослушав информацию о том, что «абонент Джек Уайт не в зоне действия твоей истерики, Робби». Проще говоря, его телефон был отключен.

Несколько раз громко выругавшись, Робин снова начала задумчиво пролистывать список контактов в своем «айфоне». И это длилось около пяти минут. Она будто впала в какое-то сонное оцепенение. Пустое и безразличное.

Затем Роббс набрала номер единственного человека, который, по ее мнению, смог бы выслушать все, что она захочет сказать, и, зажав телефон между плечом и щекой, начала вслушиваться в монолог длинных гудков на том конце.

– Привет, – тихий, немного сонный голос Криса прервал череду размышлений Робин о собственной никчемности. – Ты даже представить себе не можешь, как я рад, что ты позвонила.

– Крис?.. – Уильямс закусила губу до боли. Слезы продолжали катиться из глаз, оставляя на щеках влажные дорожки.

– Эй, что случилось? – его тон переменился в считанные секунды. – Ты плачешь? Робин?..

– Нет, я не плачу!.. – всхлипывая, ответила Уильямс. Так глупо было пытаться обмануть его.

– Тебя кто-то обидел? – теперь казалось, что Крис действительно напуган. – Робби, расскажи мне, что случилось? Не плачь, пожалуйста, милая…

– Я не плачу, не плачу!..

– Робин, ты…

– Ладно, я плачу!.. – выкрикнула она, вытирая слезы. – Меня никто не любит, совсем никто не любит!.. Я совсем одна, и мне так страшно, что я всегда буду одна!.. Каждый раз буду возвращаться в эту квартиру и ложиться спать в одиночестве! И никого не будет рядом, чтобы побыть со мной вместе после вот таких дерьмовых вечеров, как сегодня!..

– Чем я могу помочь тебе, малышка? – выдержав незначительную паузу, спросил мужчина. – Только скажи, я все сделаю для того, чтобы ты не грустила…