– Дерек! – заорала она. – Ну что за кретин…

– Да, Патриция, – он точно подтвердил неутешительный диагноз.

– Познакомься, это мистер Лето. У него ты должен был брать интервью, а не флиртовать с моделями. Ясно?

– Сейчас?

– Здесь? – передразнила его Бэйтман. – Да, я просто мечтаю о концептуальном интервью со звездой за мытьем посуды.

– Познакомься, Патриция, это моя мать Констанс, – фраза утонула в общем сумасшествии.

– Здравствуйте, Констанс, – ни на секунду не отводя пылающего гневом взгляда от Дерека, на автомате ответила Патти. – И кто-то разгребет этот срач с места съемок? – Она ткнула рукой в раковину с грязной посудой и повернулась к Джареду.

Три, два, один. Патриция Бэйтман замерла, точно статуя.

– Простите, миссис Лето, – из голоса тут же пропало раздражение. – Я не хотела доставлять вам неудобства, просто рабочие моменты порой сильно выматывают.

– Как и то, что увидеть сыновей можно только в вечной суматохе. Я сама не знала, что застану здесь. Джей сказал, что дома и пригласил к себе.

– Тебе должно быть очень стыдно, Джей, – улыбнулась Патти. – Неужели ты решил, что вот так одним махом можно избавиться и от журналистов, и от собственной матери?

– Держи, Патти, – на кухню ворвался Шеннон и протянул девушке пакет с кофе и бургером.

– Спасибо, свадебная церемония в понедельник, как только вернусь из Нью-Йорка.

– Заметано, – ответил Шенн, доставая из пакета свой бургер.

Констанс перевела взгляд с Шеннона на Патрицию и вновь на Шеннона. Младший Лето не в состоянии был даже выдать дежурной шутки о том, что кто-то вновь провоняет весь дом мясом. Разрядил неловкую паузу телефонный звонок.

– Простите, – сказала Патти и отошла в сторону.

Когда разговор закончился, в кухне уже никого не было. Патти с облегчением вздохнула и отправилась раздавать задания своей команде. Моделям, наконец, предстояло перевоплотиться в задуманный образ, Минни уехала со списком необходимого в редакцию, а Анжело пришел в восторг от новой идеи. Осталось всего ничего, уговорить Джареда Лето.

Патриция впервые за долгий изнурительный день позволила себе присесть. Она упала в кресло, стащила с ног туфли и нагло выложила их на стол, достала из сумки «Лососевую рыбалку в Йемене» и погрузилась в чтение. Полчаса-час свободного времени у нее было, и чем еще его занять, как не чтением?

–Dream, Bitch!? – полный удивления вопрос оторвал ее от особенностей программы представления лососевой рыбалки Йемену с его неподходящим климатом.

Девушка машинально перекинула одну ногу на другую, прикрывая глупую надпись, вытатуированную на стопе.

– Чего-то там in altum? – подражая его тону, ответила она вопросом на вопрос.

–Provehito, – уточнил Лето, оттягивая майку так, чтобы можно было прочесть латинское изречение на его груди. – Стремись к неизведанному.

– Как неоднозначно, – усмехнулась Патти.

– Куда уж там до “Dream, Bitch!”, хотя смысл довольно близок. Никогда бы не подумал, что такая девушка как ты…

– Это долгая история, – перебила его Патриция. – Тем временем у нас есть более важный вопрос. Согласишься ли ты, Джаред, сняться в провокационной фотосессии?

– Терри Ричардсон. Думаю, его работы должны… Хотя, нет, – Лето хитро прищурился. – Я соглашусь, если ты мне расскажешь, откуда тату.

– Идет, – согласилась Бэйтман и улыбнулась. Провела как ребенка.

Открыв перед Робин дверцу такси, Том улыбнулся и спросил:

– Надеюсь, все эти важные дела, из-за которых ты не хотела соглашаться на свидание со мной, действительно могут подождать?

– Не умничай, – ответила девушка, залезая внутрь. – Мне просто показалось, что в противном случае ты не отвяжешься.

– Это верно, – подмигнул ей Влашиха, захлопывая дверцу машины.

Когда Томас устроился рядом с ней на заднем сидении, Робин крепко сжала свой клатч от Michael Kors, стараясь унять волнение, которое накатывало огромной волной, стоило этому мужчине приблизиться достаточно, чтобы она могла почувствовать тепло его тела.

– Итак, куда ты хочешь? – спросил он, мельком взглянув на разрезы в джинсах Робин, сквозь которые маняще проглядывали нежные колени девушки.

Уильямс назвала водителю адрес. Затем улыбнулась Тому и прошептала, наклоняясь к его плечу:

– Я хочу танцевать, а ты будешь оплачивать выпивку!..

В ответ мужчина хмыкнул и поднял глаза на Робби.

Это глупо, на самом деле очень глупо. Особенно если учесть, что он уже не двадцатилетний юноша, способный на абсолютное любовное помешательство. Но сейчас Том готов был положа руку на сердце сказать, что еще не встречал никого, к кому его тянуло бы с такой же силой.