– Уходи, Робби!.. – голос Патриции дрожал. – Уходи, уходи, уходи, блядь, отсюда!..

Выкрикнув последнее слово, Патти обхватила голову руками и разрыдалась. Робин осторожно опустилась на пол рядом с подругой и обняла девушку.

– Я никуда не уйду, милая, ну что ты… – сердце Робби сжалось от боли. – Я так люблю тебя.

Бэйтман подняла на подругу покрасневшие от слез глаза и, прижавшись к Робин, заплакала еще сильнее.

Комментарий к Глава 8. Hassliebe

Плейлист к главе ищите по хештэгу #AF_LG_8 на страничке паблика https://vk.com/doyoubelieveinfaeries

========== Глава 9. Золушки и тыквы ==========

– Джей! – хриплым эхом разошлось по пустому залу, заставив Шеннона карикатурно скривиться, до того противным показался ему собственный голос умирающего больного отделения пульмонологии.

Сейчас им бы серьезно заинтересовался бы не один врач, взлохмаченный, едва стоящий на ногах после бурного времяпрепровождения, в солнечных очках – все синдромы хронического недосыпа на лицо. Он позвал брата скорее из соображений безопасности, если Джаред увидел бы его в предкофейном состоянии, то от моралей было бы не отделаться. Джаред Люблю-Все-Контролировать Лето как-то совершенно не по правилам вжился в роль, которую по идее должен был исполнять на правах старшего Шеннон. Должен был, но регулярно отлынивал, считая себя крутым старшим братом, который все спускает молодняку. Травоядному и без вредных привычек молодняку. Шенн скривился, точно это были самые отвратительные качества, присущие человеку.

В доме удивительно тихо, что было весьма подозрительно. Ранняя пташка Джей находил себе занятия с самого утра и носился со своими и чужими безумными идеями до позднего вечера. Ford Джея стоял в гараже рядом с его мотоциклом, что Шеннон, едва не въехав в последний, паркуя своего железного коня, прекрасно заметил, значит, братец был дома. И если с кухни не несло какой-то веганской гадостью, а сам он не отзывался, то, скорее всего, до сих пор дрых. Мужчина трухнул головой, нет, мелкий не мог спать до начала двенадцатого, разве что…

Шеннон вспомнил о том, как Джаред в приподнятом настроении носился по кухне, мешая ему насладиться первым глотком утреннего кофе, и что-то торочил о грандиозных планах на Патрицию Бэйтман. Похоже, планы таки настигли бедную девушку. Лето-старший хитро прищурился, мысленно похлопывая брата по плечу, и решил выведать первые новости из социальных лент. Инстаграм Джея молчал. Это было так непохоже на брата, что Шенн для убедительности попробовал потереть глаза, а затем смачно зевнул, от чего даже слезы проступили.

Инстаграм Патриции Бэйтман (на которую Шенн подписался, но так и не получил ответной подписки, о чем хотел всерьез поговорить с девушкой, ибо не надо так) после жуткой картинки с суицидальной запиской тоже не приоткрывал покрова тайны, разве что она запостила это после того, как Джей поделился своим гениальным планом. Пролистывая фотографии и комментарии девушки, мужчина быстро вычислил ее BFF и наведался на страничку Робин Уильямс, вздохнув с облегчением, что мисс будущая жена водит дружбу не с волосатой обезьяной из Британии, а с очень даже аппетитной брюнеткой модельной внешности. Он так обрадовался, что едва не подписался и на нее тоже. Но нет, царское внимание Шеннона Лето надо еще заслужить. И дурацких фоток с его братом в ушастой шапке, о которой пора было бы уже и забыть, явно недостаточно. Шенн еще раз заразительно зевнул и, отвлекшись от профайла Робби, обнаружил себя у кофе-машины.

Ее адский шум и убийственный запах кофе должны были разбудить братца, спи он хоть как гребаная Белоснежка после отравленного яблока, и если бы Шенну не было интересно, что вчера пошло не так, он бы пожалел брата, и сварил какую-то бурду в турке. Брат не вышел устраивать ему разнос, едва жуткие звуки огромного профессионального агрегата для эспрессо разнеслись по всему дому. Шеннон успел допить кофе и немного взбодриться, прежде чем отправиться на поиски пропажи.

Исследования дома закончились у студии, сквозь приоткрытую дверь был слышен приглушенный недовольный бубнеж и шорох комканой бумаги. Шеннон застал младшего брата за бесцельной порчей конечного продукта умерщвления деревьев, кои он не так давно пылко отстаивал, приглашая Бэйтман в прошлый раз. Если первые попавшие в корзину листки еще могли содержать хотя бы намеки на наброски текста, то последние просто комкались и бросались в переполненную мусорку чисто из спортивного интереса. Или, точнее, из его отсутствия. Шеннон поднял несколько и начал один за другим бросать обратно в брата, приговаривая противно нравоучительным тоном:

– Джаред Джозеф Лето, извольте объяснить, что здесь происходит?!

Джей даже не поднял на него взгляда, отложил лежащую у него на коленях гитару, чтобы дотянуться до стопки бумаги, и вновь принялся за занятие, которое за столь недолгое время начало вызывать у старшего брата нервный тик.

– Эй, бро, кончай киснуть, – Шенн плюхнулся на диван рядом с Джаредом, – лучше расскажи, что произошло. И старший, более опытный брат ценой собственного личного счастья, так уж и быть, даст тебе совет, как вести себя с дамой, чтобы потом не страдать, получив поворот от ворот.

– В том-то и дело, что я не знаю, что произошло, – сказал с раздражением Джей, было видно, что этот вопрос не один час мучил и его самого, и он не считал, что круглый стол мог бы разрешить проблему Патриции Бэйтман успешнее его собственных бесплодных усилий. – Жертва личного счастья, – хмыкнул мужчина, смерив брата скептическим взглядом, – как, говоришь, ее звали?

– Э-э-э, – протянул Шенн, изрядно шевеля шестеренками, – Эйприл?

– Рыженькая такая в желтом джампсьюте? – усмехнулся Джей. – О’Нил.