— Тебе повезло. Но не думай, что так будет всегда.

Он поднялся и погасил пламя, отходя в сторону. В следующий раз… в следующий раз, когда рядом не будет Савады, он не уйдет.

— Спасибо, Тсунаеши, — вполне искренне поблагодарил Мукуро, откашлявшись.

— Эта база размером с город, а вы даже здесь умудряетесь столкнуться друг с другом — это просто немыслимо! — продолжал разоряться Савада, отчаянно жестикулируя. — Мне надоели эти ваши бесконечные склоки, так что угомонитесь, наконец. А ты, — повернулся он к Мукуро, — перестань провоцировать. Да, ты именно провоцируешь! — рявкнул он, едва тот открыл рот, чтобы возмутиться. — Разойдитесь в стороны и избегайте друг друга, если не можете вести себя достойно. И впредь доводите до моего сведения о происходящих вокруг меня и вас событиях. — Он махнул рукой. — Свободны. Кроме Катсу. — Мальчик вздрогнул от неожиданности.

Хибари резко развернулся на каблуках и ушел. Мукуро удалился минутой позже, бросив напоследок Катсу, что подождет его.

Когда они ушли, Тсуна сел на диван и устало прикрыл ладонью глаза, тяжело вздохнув. Его было так жалко, что щемило сердце, и Катсу осторожно присел рядом, не зная, что сказать, и по какой причине его вообще попросили остаться.

— После… после смерти Юи ты стал меня избегать, я прав?

— Что?.. Нет, я… — Катсу хотел начать яростно отпираться, но понял, что в этом не было смысла. — Простите меня. Я должен был защитить вашу дочь…

Тсуна удивленно взглянул на него, вскинув брови.

— Да брось… ты же ребенок! Ты ни в чем не виноват, и я тебя не виню. И ты себя не вини. Вы… в этой истории вы всего лишь жертвы войны, которую затеял я. Это я должен извиняться — не ты. — Тсуна ласково погладил его по волосам. — Ты же мне как сын. Ну, — он рассмеялся, — через два года я даже вполне официально мог бы тебя так называть… — Он нахмурился, заметно помрачнев. — Ты похож на меня в детстве. Честно говоря, извини, но у тебя характер совсем не хибаревский. Это совсем не плохо, хотя тебя и привыкли считать его отражением. — Савада кашлянул. — Ты еще станешь сильнее. Я был слаб, но теперь ведь обо мне так не скажешь. Хотя… я дорого заплатил за эту силу. Иногда мне кажется, что она бесполезна, потому что… какой смысл, если ничего хорошего она не приносит?

— Отец говорил так же…

— Вот как? — удивился Савада. — Ого… не ожидал. Но это значит, что я все-таки прав. Мне хочется верить, что ты пойдешь по другому пути. — Он вдруг поднял руку и легонько коснулся лба Катсу указательным пальцем, на котором горело теплое рыжее пламя. Тсуна улыбнулся. — Ты хороший парень. Я рад, что ты остался жив. Я бы хотел… хотел, чтобы и Юи жила, но я не жалею о том, что жив ты. Поэтому… ты не бойся меня. И говори мне обо всем.

Катсу кивнул, не в силах произнести и слово. В горле стоял ком, и было так… от слов Савады не стало легче, меньше винить себя он не стал, но на душе было так тепло. Хотелось бы ему, чтобы с отцом было однажды так же.

— А теперь иди. Я пойду работать, а ты учись хорошенько.

Савада остался в комнате один. Когда Катсу уходил, он как раз взял в руки фотоальбом.

— Идем домой? — спросил Мукуро, отталкиваясь от стены, которую подпирал. — Сумасшедший денек…

Катсу нерешительно замер на расстоянии от него, и это настораживало.

— Что-то не так?

— Я… я проведу этот вечер с отцом, — ответил парень и попятился, когда Мукуро шагнул к нему. — Ты видел его состояние. Я не могу его оставить.

— Да, конечно, я и не думал становиться между вами. Только… — Мукуро подошел к нему и схватил за руку, не давая отстраниться. — Я что-то не так сделал? Почему ты шарахаешься от меня?

— Я просто не понимаю, ясно? — отдернулся Катсу и неуютно повел плечами. — Все это очень странно…

— Что именно?

— Например, то, как ты смотрел на маленького отца, когда только увидел его. Это… я не знаю, просто твой взгляд…

— Разумеется. Я был удивлен его появлением, и на меня сразу навалилось столько воспоминаний о прошлом… мы многое прошли все вместе.

— Нет, — отрезал он, нахмурившись. — Ямамото смотрел на него с ностальгией, а ты — нет. Мукуро… я… ты мне дорог, очень, и я тебя люблю, но… я тебя не понимаю, не понимаю ваших отношений с отцом, и мне хотелось бы разобраться и со своей жизнью, а в ней сейчас слишком много неопределенности. Поэтому… прости. Сегодня я останусь с отцом.

— Катсу… — Мукуро с грустью посмотрел на него и, внезапно обняв его, поцеловал его в макушку. — Я не плохой человек, и я пытаюсь исправиться. Ты только верь мне…

Катсу вывернулся из его рук и, хмуро улыбнувшись, припустил за отцом.

По какой-то причине ему не хотелось находиться рядом с Мукуро. Хотя бы сегодня.

========== Глава восемнадцатая. Об отце и сыне ==========

Хибари работал в своем кабинете, прислушиваясь к мерному успокаивающему стуку дождя по окну и крыше, когда услышал легкий стук входной двери и цоканье каблучков. Кого это еще занесло к нему? Только Като Сузуки — в девичестве Адельхейд — могла так нагло вламываться в его дом, а она, насколько знал Кея по докладам разведки, находилась на Мальорке.