Маиайли опустила руку и тряхнула головой. Из-под волос стал виден длинный лук и деревянный колчан, полный стрел. Девушка проследила мой взгляд и заметила:

– Если тебя так интересует моё оружие, ты можешь отдать его, - она указала на Хейна, - мне. Я и мои сёстры вылечим его. А ты и ребёнок подождёте его, рассматривая мой лук. А потом пойдёте своей дорогой.

Я поёжился от едкого сарказма в её голосе. Увы, большого смысла я в этих словах не углядел: если уж она так рвалась помочь Хейну и дать нам пройти через этот чёртов лес, зачем же нужно было пытаться убить получеловека? я высказал ей всё, что думал, а она пожала плечами и ответила:

– Я думала, это человек. Он и пахнет как человек. А людей мы убиваем. Это не их территория, это территория бессмертных.

– Он полуэльф! Ты должна была разглядеть это в чертах его лица!

– Извини, - огрызнулась она, - но у меня не было желания рассматривать его.

Я поглядел на мертвенно-бледное лицо своего друга. Мне было страшно от того, что эта девушка могла убить его, и я не видел никаких препятствий её второй попытке. Но также мне не было другого выбора, кроме как дать его в руки этой зеленокожей, а самому тихонько ждать в сторонке, пока она его окончательно не добьет, или не исцелит.

Наконец сделав выбор, я протянул бездыханное тело девушке, ничуть не сомневаясь, что она удержит его. Но та отпрянула, будто я давал его горячие угли.

– Не могу прикасаться к людям, - объяснила мне Маиайли, когда я удивлённо воззрился на неё.

– Он не человек, - отозвался я.

– Только наполовину, - напомнил она. Я кивнул, понимая, что спорить с ней бесполезно.

Без дальнейших слов Маиайли пошла на север, туда, где лес казался непроходимым, чёрных и зловещим. Я бы побоялся идти туда, но выбора не было, потому я поплёлся за Убийцей-тенью.

Там, где мне приходилось сгибаться и смотреть, чтобы Хейн не ударялся головой о ветви и сваленные деревья, девушка пробиралась невероятно ловко и легко. Её волосы ни разу не зацепились ни за одну веточку, зато выдранные пряди моих оставались едва ли не на каждом сучке. Я злился и продирался сквозь эти заросли с яростным остервенением.

Мы шли так, наверно, двадцать минут, как вдруг Маиайли резко остановилась и, взглянув на меня, гордо объявила:

– Наш замок.

Мне бы в жизни не пришло в голову назвать это замком: просторный шалаш, составленный из толстых веток, корней и еловых лап. Крыши у этого "замка" не было, и мне подумалось, что небольшой дождь способен залить эту постройку, а сильный ветер - разломать, но я не стал оглашать свои опасения. В тот момент меня беспокоило только одно.

– Где твои сёстры? Как вы исцелите его?

Маиайли оставила мои вопросы без внимания, а сама прошла в шалаш, протиснувшись между двумя брёвнами, и стала пристально осматривать каждый уголок. Она произносила два слова: Каайято и Рауйюили. Сперва я хотел спросить, что означают они, думая, что это какие-то заклинания. Но когда Маиайли посмотрела на меня, я отказался от своей задумки: на лице было явно написано: "Скажи что-нибудь, и я тебя убью".

Прошло не меньше получаса. Я тихо стоял, держа на руках умирающего (если ещё не умершего) Хейна, думал об Акире, жалея, что оставил её одну. Меня терзали горькие мысли: а что, если с Акирой что-то случилось? Вдруг Хейну уже нельзя помочь?..

Тогда лес вокруг шалаша огласился радостным заливистым смехом, который я узнал сразу. Я нетерпеливо опустил тело Хейна на землю возле входа в шалаш и побежал на этот смех.

Акира шла, держа за руку какую-то женщину и громко смеялась. Я остановился прямо перед парой, и когда Акира заметила меня, бросилась со счастливым криком ко мне:

– Киона!

Я подхватил её на руки и прижал к себе. Поверх плеча малышки я наблюдал за женщиной, что привела её.

У неё была такая же зеленоватая кожа, как и у Маиайли, те же фиолетовые волосы, но много длиннее. Одета она была в длинную тунику, почти полностью скрывавшую её тело. Женщина опустила голову так, что яркие пряди волос скрыли её лицо от моего пристального взгляда. Но через пару секунд она сдалась и подняла на меня свои большие глаза.

В отличие от Маиайли, у этой женщины не было ни намёка на красоту. Наоборот: внешность её была просто ужасна - длинный крючковатый нос, неровный, будто его ломали уже несколько раз. Дряблые обвислые щёки, отнюдь не старившие её, но делавшие просто кошмарной. Зелёная кожа лба была испещрена глубокими шрамами, лиловые губы выглядели так, будто на них накладывали швы. Я невольно отступил на шаг.

– Не бойся меня, - сказала женщина по-эльфийски. Этот голос поразил меня до глубины души: такого красивого, глубокого я не слышал ещё никогда. Я прикрыл глаза, чтобы не видеть жуткого лица и наслаждаться только напевным звучанием голоса.

– Я буду говорить, чтобы успокоить тебя, - поняв мои мысли, предложила женщина.
– Твоя дочь похожа на тебя: она так же испугалась, когда я подошла к ней на поляне...

– Она не моя дочь!
– воскликнул я, но глаза не открывал.
– Она мне сестра.

– Знаешь, нам нужно идти. Моя младшая сестра ищет меня: я слышу недовольные мысли.

Я не хотел задумываться над тем, что говорила эта женщина. И так слишком много во мне занимала тревога, не хватало ещё, чтобы эти зеленокожие захватили мой разум своими рассказами.