— Вопросы здесь задаю я, ясно?

— Мы будем играть в викторину?

Удар в живот. Хрип. Больно… Но я не сдамся, пусть даже не надеются. Не потому, что я безумно гордая, хотя это и правда. Просто я должна выжить. А для этого надо понять, чего им надо.

— А теперь отвечай, где бумаги?

Какие бумаги? О чём речь вообще? Значит, они из-за тёмных делишек турагентства меня похитили?!

— Какие именно бумаги? — прохрипела я и меня снова пнул блондин. Скоро я возненавижу крашенных худосочных идиотов всего мира…

— Ты знаешь, о чём я. Нам нужны бумаги.

— Да какие бумаги? Я работала в турагентстве…

Удар. На этот раз меня приложили виском об пол. В глазах потемнело, уши заложило, боль разливалась по телу равномерной пульсирующей сетью.

— Не знаю, где ты раньше работала. Мне нужны бумаги фирмы «Строй-караван».

Оп-па! Кажется, что-то проясняется…

— Мальчики, а вы, кажись, ошиблись…

Блондин замахнулся для удара, но качок остановил его жестом. Внимательно на меня глядя, он протянул:

— В чём же?

— Кажется, вы поймали не того, кого надо. Я работаю на этой фирме всего один день.

Бандиты переглянулись. Хех, кажется, меня спутали с главбухшей. Я больше никогда не устроюсь в фирму, где работает кто-то похожий на меня…

Качок кивнул блондину и тот со всей дури пнул меня. Боль, жаркой вспышкой прошедшая по телу, снова затащила меня в темноту, а очнулась я от того, что кто-то залепил мне пощёчину. Блондин, наверное… Я открыла глаза и убедилась в своей правоте — худосочная тварь с ненавистью смотрела на меня, готовясь к следующему удару.

— Вам нужна Марина Игоревна, — прохрипела я, не узнав свой голос. — Я не она.

— В твоём рюкзаке, деточка, — перебил меня босс, — я нашёл что угодно, но только не паспорт. Скажи, зачем тебе верёвки? А перцовые баллончики? А лазерное устройство? А ещё, зачем тебе пистолет, если ты не боялась за свою жизнь?

— Боялась, — прошептала я. — Потому что на меня охотится одна гадина. Старый знакомый.

— Кто же? — фыркнул босс.

— Наёмник. Его послал Влад Звягинцев, — припомнила я имя Динкиного олигарха.

Бандиты переглянулись и разразились дружным хохотом, а их босс, проржавшись, спросил:

— Чем простая бухгалтерша могла насолить крутому бизнесмену, у которого среди братвы подвязки охренеть какие?

— Влезла в его дом недавно, — порой честность — лучшая политика…

— Брешешь.

— Проверь, это шестнадцатого июля было.

— Да пошла ты…

Новый удар, внезапный и очень сильный, снова вырубил меня. И снова темноту разрушила пощёчина, а я почему-то подумала, что не ненавижу их. Нет.

Я хочу, чтобы они почувствовали то, что чувствую я. Абсолютно всё.

— Я Инна Генриховна Осипова, и в «Строй-караване» работаю…

Удар. Хрип. Кашель.

— Докажи. Паспорта у тебя не было.

— Мне анализ на ДНК сдать?

Пинок. Боль. Стон.

— Ну давай, набери нам её номер. Позвони ей, и мы тебя отпустим.

Не отпустят. Ни за что не отпустят…

— У меня нет её номера…

И снова боль, а затем вдруг удары прекратились, и мутным взглядом я увидела, что эта блондинистая тварь, поигрывая ножиком, зашла мне за спину. Верёвки разрезали за секунду, поцарапав кожу, но этой боли я даже не почувствовала. Потому что всё тело было одной сплошной гематомой. Как же больно…

Бабушка, что мне делать?..

— Мне нужны бумаги, которые готовили к аудиту. Вашу фирму поглотят, если мой шеф получит отчёт о состоянии дел до проверки. Пара звонков, пара стрелок с хорошими людьми, и вам не выплыть, ты же знаешь. Просто отдай отчёт, и всё.

— Отчёт… ещё не готов, — прошептала я, едва ворочая языком. — И к нему… когда всё части сделают… доступ будет только у главбухши…

Странно, но, несмотря на боль, я всё понимала. Мозг работал со сбоями, но мысли путались не так сильно, чтобы я потеряла нить разговора. Это моя способность с детства, с того дня, как я поняла, что всё вокруг — иллюзия, и значит, проснувшись, я избавлюсь от боли. Надо только потерпеть, пока сон не исчезнет…

Блондин схватил меня за руку и сел передо мной на корточки. Он ухмылялся. Сжав левый мизинец, эта сволочь прошипела:

— Не скажешь, где отчёт, буду ломать пальцы. Мы знаем, он готов, ваш шеф сказал нашему. Сказал, что у него всё в шоколаде, и что отчёт у главбухши. Что, тварь, будешь и дальше выкобениваться?

Мысли путались, но я понимала — скажу, что принесу отчёт, меня не отпустят. Только велят сказать, где он. А я не знаю. Значит, надо стоять на своём до последнего. Даже если будет очень больно. Как никогда раньше…