— Правда?

— Да, конечно.

Хайнэ положил руку ему на затылок, то ли отталкивая его, то ли, наоборот, пытаясь притянуть ближе. Но Хатори понял этот жест по-своему и, опустившись на пол перед кроватью, положил голову к брату на колени и зарылся лицом в его расшитую экзотическими цветами накидку.

Ему было хорошо, так хорошо, что даже больно.

На мгновение ему пришло в голову: чего стоит то счастье, которое он якобы обрёл на крыше Нижнего Города, разве идёт оно в сравнение с тем, что он испытывает сейчас?

И от этого ощущения почему-то мучительно сдавливало грудь.

— Что там этот твой господин Прекрасный? — спросил Хатори, усмехнувшись и ничем не выдавая своих чувств.

Внутренне он был готов услышать очередные многочисленные восторги и даже не разозлиться по этому поводу, но, к его удивлению, Хайнэ не стал развивать тему.

— Ну, я же уже всё сказал тебе в письме…

— Верно, — обрадовался Хатори. — Ты уверен, что хочешь оставаться с ним? Да, я знаю, что некрасиво отказываться от этой самой высочайшей оказанной чести и так далее. Но, может быть, к чёрту вежливость? Уедем обратно в Арне, они позлятся, да и забудут о твоём существовании.

— Потом, — сказал Хайнэ всё тем же чужим, странным голосом. — Потом поговорим об этом, хорошо?..

Было ощущение, что он находится в каком-то наркотическом опьянении; он слегка покачивался, как сомнамбула, взгляд его лихорадочно блестел, руки бесцельно блуждали по лицу и шее брата, то и дело принимаясь перебирать рыжие пряди.

Хатори списал всё это на действие ароматических веществ, которыми окуривались во дворце большинство помещений.

«Выкинуть бы всю эту гадость», — с неприязнью подумал он, глядя на дымившиеся в вазе палочки.

Но в этот момент Хайнэ сказал такое, от чего все посторонние мысли вылетели у Хатори из головы.

— Я скучал… — проговорил он задумчиво и как-то отстранённо, как будто читал монолог из пьесы.

— А уж я-то как скучал, — не выдержал Хатори и только в этом момент осознал, до какой степени это было правдой. — Чуть не умер.

Сам не свой от радости, он стиснул брата в объятиях, пожалуй, чересчур крепких для столь болезненного, хрупкого существа.

— А ты выполнишь мою просьбу? — вдруг спросил Хайнэ, отвечая на его порыв слабым поглаживанием по огненно-рыжим волосам.

— Ну да, конечно.

— Любую-любую?

— Любую, — улыбнулся Хатори, снова обнимая его, на этот раз более мягко, и чуть раскачиваясь вместе с ним.

— Притворись Энсенте Халией.

Хатори прекратил раскачиваться.

Странное чувство, захватившее его, словно поток, и заставившее испытать, пожалуй, самые странные ощущения в жизни, исчезло, как будто развеянное ветром.

— Зачем? — спросил Хатори и, отпустив Хайнэ, поднялся на ноги. — Что-то случилось? Тебя кто-то подозревает? Неприятности?

Хайнэ повалился на постель, как будто братские объятия совсем лишили его сил, и, раскинув в разные стороны руки, посмотрел в потолок.

На губах его блуждала какая-то задумчивая, мечтательная улыбка.

— Да нет, — сказал он и засмеялся. — Точнее, да. Маленькая неприятность, не так, чтобы очень серьёзная, но весьма досадная. Хатори, я идиот! Я попал в неловкую ситуацию. Чёрт, спаси меня, помоги выкрутиться, не дай потерять лицо! Ну пожалуйста!

Эти слова слегка успокоили Хатори, уже успевшего проиграть в голове наихудший сценарий.

Мелкая неприятность? Ну ладно.

— Рассказывай, что случилось, — потребовал он. — Что ты там натворил?

— Понимаешь… — Хайнэ повернул голову и посмотрел куда-то в сторону раскрытого окна. — Я начал переписываться с Марик Фурасаку от имени Энсенте Халии. Сказал, что он мой друг. Мне очень хотелось почитать её восторги по поводу меня, ну, я идиот, конечно. И вот теперь она хочет встретиться со мной. То есть, с ним, с Энсенте. Не могу же я пойти и признаться, что всё это время водил её за нос! Мне стыдно, я просто умру от стыда. А отговориться от встречи уже не удастся. В общем, сходи на свидание с ней вместо меня. Хорошо?

— Глупость какая-то, — резко сказал Хатори. — Идиотизм!

Хайнэ подскочил на кровати.

— Но ты обещал! — выкрикнул он. — Ты пообещал, что выполнишь любую мою просьбу!

Губы его задрожали, из глаз хлынули слёзы.

— Да что ж ты как маленький ребёнок, Хайнэ?.. — растерянно проговорил Хатори.

Эти неожиданные слёзы потрясли и почти что напугали его.

— Ты пообещал мне, — твердил своё брат, прижимая руки к груди, как будто ему не хватало воздуха. — Ты не можешь меня обмануть, ты же никогда не обманываешь!..