– Так... погладить... разве что Конфету, - хозяйка конюшни берет за уздечку серую лошадку. Конфета косится недовольно, но позволяет потрогать себя за щеки.

– А... можно ее купить?
– оглядывается на меня.

– Ее...
– хозяйка конюшни качает головой.
– Она жеребая, не продам. Может, жеребенка возьмете? Будешь учиться ухаживать, вырастишь...
– обращается к девочке.

– Не стоит, - опережаю ответ Ани.
– Пусть сразу катается.

– Так она не сразу кататься будет, - женщина пожимает плечами.
– Пока научится...

– Все же это будет быстрее, чем ждать, пока жеребенок вырастет, - отвечаю.
– Но если у вас нет подходящей лошадки, мы свою приведем.

– Да, так, наверное, будет лучше... Но вы сможете выбрать подходящую? Девочка все же маленькая, а бывают очень вредные такие... Своих-то я знаю, могу сказать, что вот Турель - очень упрямая, с ней старшие ребята работают. А Китаец вообще... у, морда!

Конь по имени Китаец косит круглым глазом, скалится.

Улыбаюсь.

– Я смогу. Спасибо.

– Хорошо, так когда вас ждать?

– Ориентировочно - сегодня или завтра. Если что - я позвоню.

– Договорились!

***

Аня готова купить первую попавшуюся лошадь, но я сдерживаю порывы девочки.

– Тебе с этой лошадью общаться, - поясняю.
– Если вы не сойдетесь характерами, будет очень обидно. Даже бывает, что с котами люди не могут договориться, но кот маленький, еще куда ни шло. А лошадь вон какая. Представь, если она тебя обижать будет? Копытом как даст, улетишь.

– Это да, - соглашается.

Некоторые из лошадей, которых нам пытаются подсунуть, больны. Я бы их выходил, но лошадь будет принадлежать Ане. Она может не справиться.

И лишь на следующее утро, причем опять же недалеко от дома, мы находим красивую молодую кобылу гнедой масти. Кобыла благосклонно принимает от Ани кусочек хлеба под моим чутким надзором, одарив насмешливым взглядом, мол, не беспокойся, не обижу я твоего жеребенка.

Кобылу зовут Слива.

Спустя пять минут Аня не хочет отходить от Сливы. Слива улыбается по-лошадиному, соглашаясь принять человеческого детеныша под свою опеку.

К Сливе докупаю сбрую - добираться будем своим ходом, ибо недалеко - за полчаса доцокаем.

Усаживаю Аню перед собой, показываю, как держаться за луку седла. В принципе, не рекомендуется ездить в одном седле вдвоем, но мое телосложение на данный момент можно назвать худощавым, да и одиннадцатилетняя девочка места занимает немного.

А вес можно не сбавлять гравитацией, поскольку лошадь способна увезти половину собственного веса.

Мы с Аней весим явно меньше двухсот пятидесяти килограммов.

Слива гордо вышагивает по обочине. Один раз задирает хвост, укладывая на дорогу конские яблоки.

Аня этого не видит - все ее внимание поглощает дорога и восторг от осознания наличия собственной лошади.

Лошади пофиг.

Слива хозяйке конюшни нравится.

– Хорошая лошадка, спокойная, - сразу понимает она.
– А вы как ее довезли?

– Никак. Верхом доехали, - отвечаю.
– Тут недалеко было.

– А, вы, видимо, у Филатовых брали. У них да, у них хорошие кони.

Соглашаюсь.

Уходить из конюшни Аня не хочет.

– Завтра придешь, - обещаю.
– Но после обеда.

Вздыхает, провожает Сливу тоскливым взглядом.

***

Выловить припозднившегося прохожего, возвращающегося после очередного собрания в ВОГ, дело пяти минут.

Сидим на крыше какой-то пятиэтажки.

Апреля трясет.

Укладывает полученные знания в голове.

Держу его крепко.

Спустя полчаса Апрель моргает, согласно кивает.

– Все, теперь общение только на жестах, - показываю.
– Никакой устной речи в течение двух недель. В том числе и с моими людьми. Забудь на это время устную речь.

Кивает еще раз.

Все же жестами удобнее общаться на глубине, нежели азбукой Морзе или того жестче - семафорной азбукой.

***

Все-таки из Андрея плохая нянька. Он старается мне угодить, но Витя - не его сын.

Он смог бы его полюбить так же, как и Машу, но...

Рядом с Аленой.

И забота о Вите Андрею - в тягость.