Не сказала, но на лице отразилось: "Твоей смерти не переживу".

***

В столовом камине пылал огонь. На длинном столе, не одно празднество видавшем, лежал Артам, и только свечки ему в сложенных руках не хватало. Одначе Меланья и без нее испугалась — белой, точно мертвецкой, кожи. Перевязанная голова и лекарь, слушающий что-то через приложенную одним концом к груди Артама трубочку, вселяли слабую надежду.

Славор сидел тут же на лавке и медленно, со всем присущим ему спокойствием поднялся, едва Меланья свернула в залу. Ярила бросилась к одаренной, словно одичавшая псица на оборону щенков.

— Что стряслось? — впившись ногтями в руку Меланьи, спросила она.

Молодая вещунья сбивчиво пересказала.

— Ведь предупреждала!.. — не сдержалась мать, всхлипывая. — Горе нам с ним!

Славор промолчал, обнимая горюющую. Он всегда предпочитал не размыкать уст, если в том не было особой потребности.

Тут подошел лекарь и сказал, что за жизнь Артама можно не волноваться, по крайней мере, в данной переделке ему ничего страшного не приключилось. А если вспомнить, как на нем все заживало в прошлые разы, то можно смело утверждать, что вскоре молодец снова будет искать приключений.

— Было-было, но такого еще не было. Чтоб брат на брата да руку поднял... — сказал один из слуг, когда Славор с сыном конюха вынес бесчувственное тело. Ярила шла рядом, и, поддерживая сыновью голову, не успевала смаргивать слезы с ресниц.

***

В предсвадебный день Меланье вдруг сделалось до того тревожно, что едва рассудок не утратила. Она чувствовала: надвигается что-то несравнимо страшное, что-то, сродни чему она еще не переживала. Как ни старалась заглянуть в будущее, узнать, что же это такое впереди, что за туча, темней грозовой, — не выходило. Рысковец не давал ей подсмотреть свои намеренья, порывал их непроницаемым для вещунских очей мраком. Окончательно плюнув на обычай, Меланья в страхе перед днем грядущим торопилась как можно больше времени провести с Зоеком. Стольник и Ежка прибыли, как и было обещано, за сутки до торжества и до ночи видели вещунью только раз, да и то издалека, мчащей с женихом в степи. В Волковах уж и на поиски собрались посылать, благо, молодые люди вернулись.

До поры до времени все шло без сучка и задоринки. Ни одна шпилька или украшение из наряда невесты не потерялись, когда пришла пора наряжаться, Зоек как нельзя стойко выдержал все приготовленные панной Ежкой испытания, а разношерстная толпа гостей, большинство из которых Меланья не знала по именам, гуляла так отчаянно и лихо, как будто это последняя свадьба на их веку. Стольник пил жадно и не хмелел, постоянно говорил тосты и здравницы, демонстрируя красноречие, каковому научился при дворе.

Вот все поднялись идти на венчание, и Зоека вдруг осенило: он же забыл у себя в опочивальне ларчик с перстнями! Мужчина метнулся наверх, окинул комнату взглядом, лихорадочной ощупью принялся обыскивать постель. Проклятого ларца нигде не было видно, а жених не помнил, куда положил его утром.

Наконец ладонь наткнулась на что-то твердое под одеялом, и тут же раздался громкий сухой хлопок и звук падения. Зоек на миг оцепенел, затем медленно обернулся. На дедовском луке, десятый год спокойно висевшем на стене, лопнула тетива, а сам он сорвался с крючков и упал на пол.

Жениху сделалось не по себе, морозец прогулялся по телу. Однако нужно было торопиться, и Зоек, достав ларец и бросив лук с ошметками тетивы обратно на крючки, выскочил в коридор.

— Где ты ходишь? — прошипела Меланья. До его прихода она взволнованно прохаживалась у распахнутых дверей церковки. Время близилось к вечеру, жара достигла высшего рубежа, поэтому в закрытом душном помещении, да еще и с витавшими в нем ароматами ладана, пота и цветов, не мудрено было сомлеть.

Вместо ответа Зоек победно встряхнул ларчиком и, взяв невесту под руку, ввел ее в церковку. За ними последовали притихшие в благоговении (а некоторые, может, и в изрядном охмелении) гости.

Священник Евдикай, коему полагалось ожидать молодых в ризнице, был молод, неопытен и достаточно богобоязнен, что и мешало ему выйти через заднюю дверь и подождать на воздухе — пусть накаленном и знойном, зато свежем. Евдикай появился пред молодыми на нетвердых ногах и одурманенный с виду, что тотчас вызвало несколько смешков и предположений на тему, что за напиток и в каком количестве употребляют священнослужители. Никто не подумал, что у несчастного, который дрожащими пальцами листал Вилясову книгу в тщетных поисках главы о брачном союзе, темнеет в глазах.

Зоек не выдержал, совершил невиданную вольность, вызвавшую несколько пораженных восклиnbsp;Мать облизнула губы и, видимо, поколебавшись, стоит ли говорить, молвила:

цаний, — аккуратно потянул книгу из рук священника и сам принялся листать. Сегодня он был нервным и лишился изрядной доли спокойствия

Отыскав наконец нужную страницу, жених протянул книгу Евдикаю. Одновременно с площади послышался какой-то крик, и меж гостями повисла густая, хоть ложкой черпай, испуганная тишина. Зоек, застыв с протянутой рукой, оглянулся.