Самое простое гадание с колодой — на четыре карты, его Меланья и выбрала.

— Будущее, — зашептала, тасуя, — покажите мое будущее. Ехать или не ехать?

Стучит — дикая лошадь, гремит — сова, откроется — смерть. Итоговой картой, говорящей о конечном результате или, иными словами, о том, чем душа успокоится, стал голубь. Поездка, ошибочное решение касательно ее, встреча с любимым.

"Ехать!" — трудно было сказать, что подбивало к поездке — дар или желание свидеться с мужем?

C улицы донесся топот, ржание и приглушенный вопль: "А ну стой, зараза хвостатая, болячку тебе! Отхожу хлыстом так, что вовек заречешься повод перегрызать!" Ранние селяне, вставшие вместе со вторыми петухами, уже захоживались у ревущей поутру скотины, гремели ведрами и скрипели колодезными журавлями.

Меланья задула лучину с готовым решением — едет, сегодня же!

— Куда это ты собираешься? — с высоты печи глядя на мечущуюся по всей избе молодку, поинтересовалась Ежка. Облачилась Меланья в подобие одежи, в коей приехала, — с тех жупанов кровь так и не отстиралась, купили новые.

— На фронт.

— Чего?! — наставница аж села от удивления.

— Змий у меня был.

Так как дальнейших объяснений не последовало, Ежка хотела было уточнить, соблазнитель ли, но спохватилась, что сие ясно как ярый воск; вместо того с трудом выдавила:

— И что?.. Не молчи!!!

— И ничего, защитилась.

— А почему я не проснулась? — спускаясь, спросила наставница.

— Откуда я знаю? Я, испугавшись, с полатей свалилась, а вы с Ластом что мертвые спали...Чары, наверное, напустил. — Меланья бросила в сумку карты и огляделась, раздумывая, что бы взять. Отрезала изрядный ломоть от хлебной буханки, кинула его к колоде. Сунула за пояс пистолеты.

— Расспрашивала его?

— Не пришлось особо утруждаться, — упихивая косу под шапку, отвечала вещунья, — сам сказал, что покоя тут не найду.

— Может, лучше б не ехала?

Меланья глянула наставнице в глаза и твердо молвила, качая головой:

— Не отговаривай, я решилась.

— А вдруг...

— Все со мной будет в порядке. Я же вещунья, знаю ближайшее будущее, забыла? — Молодая женщина улыбнулась и снова посерьезнела. — Ты тут оставайся.

Тяжко вздохнув, Ежка обняла Меланью, а когда разомкнула объятия, на ресницах ее повисли слезы. Сердце вещуньи дрогнуло, но твердость решения осталась непоколебимой.

— Кажется, как раз сегодня фронтовики обратно собирались, с ними отправлюсь. Пойдем на конюшню, проводишь.

С надеждой глядя на хозяйку, Ласт подметал пол хвостом у порога.

— Ладно уж, — наклонившись, Меланья потрепала его по бархатистым ушам, — со мной отправишься, хоть и думала не брать.

— А я?

Меланья промолчала, зная: Ежка сама прекрасно понимает, что ей труднее переносить тяготы и лишения.

Оседлав кобылу, вещунья привязала к ошейнику пса крепкий кожаный поводок, и панны отправились искать фронтовиков. Только они вознамерилась войти в корчму, где, по словам очевидцев, заседали искомые солдаты, за спинами раздался грохот копыт. Это очередной фронтовик привез свежую весть, и буквально за колодежку сбежавшаяся толпа помогла ему, изнуренному непрерывной скачкой, слезть со взмыленного коня.

— Мы разбиты, только треть войска уцелела! Князь отозвал все отряды, единство важно!

— А что с Горградом?

— Осада длится... Князь наказывает сбор вещуний, тут, в Жувече, созывать, чтоб советом помогли!

— Вот те на, — казалось, нисколько не удивившись, произнесла Ежка.

— Всем вещуньям тотчас собраться у меня на подворье! — донесся из толпы голос Шеляга. — Той, которая не слышала, — передать немедля!

Женщины повели обессилевшего вестника в корчму, готовые заплатить за все, чего он ни пожелает, лишь бы рассказал за мужей и сыновей. Наши панны торопливо ушли с их дороги, а то, не ровна печина, затопчут в нетерпении. Меланья отправилась к дому войта, Ежка, ведя за собой кобылу и хорта, — домой.

Еще Юмина поведала молодой вещунье, для чего созывается сбор. Объединив усилия путем не то обряда, не то моления (какого именно, старуха рассказать не успела), ворожеи спрашивают Виляса о правильном решении в тяжелом положении.

Для чего же любимицам Господа нужно объединяться, ежель они и так сведущи?.. Дело в том, что вещуньи могут вглядываться лишь в конкретные судьбины, а найти ответы на вопросы, от которых зависит участь множества людей, они, к сожалению, не в силах.

Был, правда, в истории один случай, когда первая вещунья, жена князя Доброго, была осчастливлена божественным откровением, благодаря которому выиграли войну, но с тех пор подобного не повторялось. Сказывают, женское племя с каждым веком портится и наступит год, когда Виляс ни одну его представительницу не сочтет достойной дара...

На тот момент в Жувече присутствовало десятеро вещуний из разных концов Лядага: в основном это были пожилые, убеленные сединами женщины. Знакомая Меланье баба Хмеська не входила в их число — то ли померла, то ли в городе каком схоронилась. Одна гадалка, знаменитая Канма из Йошина, была стара, как покойная Юмина, да вдобавок еще горбата и слепа — ее привели две подлетки, по-видимому, правнучки. Меланья оказалась самой юной среди собравшихся, и они, несмотря на то, что и у нее тоже была седина в косах, косились с понятным недоверием — такая молодая и уж одарена?