– Еще рано, - улыбается Вики, но, помедлив, скидывает шелковый халатик, - ладно, побуду с тобой. Таня покормит детей ужином.

Я притягиваю ее к себе, на большее сил не остается. Глаза закрываются, а поднять голову с подушки я не смог бы даже под дулом пистолета.

– Когда Шику болел, - шепчет Вики мягким обволакивающим шепотом, - я много читала про нарьягов и их жизнь. Ведь у них рождались дети, Дан, здоровые дети с удивительными способностями. Слабые не выживали, но таких было немного. Когда в Нарголлу пришли люди, они вторглись в жизнь и обычаи этого народа, заставили наров поглощать больше излучения, стали использовать их как живое оружие. Но до этого много веков нарьяги жили со своей «звездой». Если ты не погиб от излучения в их храме… может быть, у нее тоже есть шанс?

– У нее? – улыбаюсь я. – Это девочка?

– Да, это девочка, - успокоено вздыхает Ви и прижимается губами к моему горячему плечу.

В день похорон старого генерала снег валит так, как будто небо прохудилось. Крупные хлопья забиваются за воротник, ложатся на пылающий лоб, стекают по лицу ручейками.

К утру мне делается легче, и я отвергаю предложение Веньяра заменить меня на церемонии прощания.

– Нет, Жано, у меня есть в Штормзвейге еще одно срочное дело.

– Встречаешься с Аделиной? – ревниво уточняет Жан. В последнее время он замучил меня шуточками на тему пылкой страсти главы Штормзвейга – летом народ междумирья единогласно избрал дочь Ринарио Умано своим новым лидером.

– Нет, не с ней. Жан, меня командор ждет, я тебе потом все расскажу.

– И все-таки ты паршиво выглядишь, друг, - с тревогой заглядывает мне в лицо Веньяр.

– Ерунда, я в порядке. Мне пора, увидимся вечером.

Рагварн ждет меня в комфортабельном шаттле в компании Берка Клеммана. Оба главнокомандующих поднимаются мне навстречу и тепло приветствуют, а командор по-отечески приобнимает меня и тоже шепотом говорит:

– Ты в порядке?

– В порядке, сэр, не волнуйтесь.

– А что там с заккарийцами? Не пойдут они в последний момент на попятную?

– Не пойдут, - отвечаю я, - иначе рискуют лишиться нашей поддержки в случае беспорядков во время весенних выборов в парламент. Тахо понимает, что дружить с нами выгоднее, чем враждовать.

– Значит, ты твердо решил реанимировать проект Милтона?

– Да. При условии, что Сандерс согласится, конечно.

Рагварн бросает быстрый взгляд на переговаривающихся о чем-то Клеммана и подошедшего минуту назад Джеймса. Адмирал стряхивает снег с белой фуражки и скорбно качает белой до последнего волоска головой.

– Ты же понимаешь, Корд, что скрыть наши планы насчет Z:17 не получится. Семья будет в курсе, что мы готовим новое подразделение «особенных» солдат.

– Понимаю.

Да и черт с ними, лишь бы они не были в курсе, что я догадался, где спрятан метеорит.

– Это равносильно объявлению боевых действий, - вздыхает Рагварн.

Он не хочет войны. Бойня в Каринде подкосила главнокомандующего. За два прошедших с тех пор года командор сильно постарел, исхудал и стал сильнее подволакивать парализованную ногу.

– Я готов к этому, сэр. Это просчитанный риск.

Рагварн снова сжимает мое плечо.

– У меня есть хорошая кандидатура в рекруты. Один паренек прямо рвется на войну, возьми его в проект.

– Конечно, сэр, - обещаю я и, наконец, с облегчением занимаю свое кресло.

Глава 26

Штормзвейг. Декабрь 979 года.

Мемориальное кладбище Штормзвейга занесено снегом. В этом году какой-то совершенно апокалипсический снегопад во всех центральных мирах. Климат-системы междумирья слабее оримских, и не справляются с непогодой, так что сугробов насыпало по колено.

Рэя Сандерса я перехватил еще на парковке. Отчего-то у меня возникло чувство, что Сандерс сам ждал меня. Высматривал в толпе и с готовностью подошел поговорить. Теперь мы бредем между надгробий и стел, снег оседает нам на плечи, а меня лихорадит так сильно, что я не могу подобрать слов.

– Давно не виделись, Райт. А ты уже генерал? – Упырь косится на мои погоны и «иконостас», как Жан в шутку называет орденскую планку с висящими на ней медалями. Сам он одет в штатское: куртка и джинсы, однако взгляд остался прежним – колючим и подозрительным. Гражданская жизнь не изменила майора.

– Да. Возглавляю теперь разведку.

Я прячу руки в карманы, меня знобит все сильней. Сандерс вытягивает шею, прислушиваясь к голосам.

– Поздравляю!

– Спасибо.

– А мы с Тайлером ведь так и не знаем толком, чем все закончилось, - жалуется Рэй. – Но раз ты здесь, значит…

– Значит… - повторяю я, и взгляд вдруг упирается в черный полированный мрамор.

Сандерс оглядывается на высокую изящную стелу с выбитыми на ней именами – моим и твоим.

– А-ааахренеть, - тянет Рэй, - тут твое имя!