...Утро. Неделька. Народ отдыхает. Это случится в полуденную пору, не раньше.

Так дано ему знать.

Со старой хозяйкой Марьей, женой сницера, он договорился. Какая необыкновенная женщина! Действительно, сама мать-земля: надёжная, щедрая душой, мудрая.

...Кажется, все собрались.

Бод указал Серафиме, на каком месте она должна будет стоять, когда всё начнётся. Потом отвёл к нужному месту Мокошь. Старуха уселась на колоду, лежавшую поблизости, сказала, что будет греть кости и ждать тут.

За Галлой, заточённой в замке, пошёл сам. Освободил её под залог, увёл за собой. Разговор между ними получился тяжёлый, и Бод понял, что старуха ненадёжна. Теперь ему придётся "туманить" - иначе никак. Нельзя, чтобы сорвалось великое дело.

– Знать тебя не желаю!
– плюнула Галла в сторону своего спасителя и ругнулась, не дождавшись даже, пока закроют за ними ворота крепости.

Бод достал из-за пазухи пшеничный хлеб.

– Возьми, мать. И не ругайся при нём*.

– Хитрый змей!
– зашипела цыганка, однако выхватила у бортника хлеб и затихла, отрывая куски и засовывая их в голодный рот.

Бод улыбнулся: "Змеем назвала - это хорошо, это кстати! Змей - он предвечный символ мудрости".

– Галла, тебе стать надо с нами вместе на пути Неведомого, что несётся сюда, суля погибель.

– Что ещё такое придумал?

– Что - как сказать? Точно на полдень вёрст за шестьдесят отсюда есть странное место*. Недоброе. Слабое место на теле земли. Там время от времени что-то происходит. Вот и теперь к этому месту устремилась сила - порождение другого мира. Я сначала думал, Нижний мир прорывается. Но нет. В наших землях не бывает трясения земли.

– Точно, никогда не бывало, - подтвердила Галла.

– Угроза придёт сверху. И нас накроет. Не останется ни Речицы, ни Мозыря, ни Гомеля, ни Любеча, ни сам-град Киева! ЭТО упадёт там - на полдне. Но, может, и ближе к нам, может, и прямо на нас. (И он подумал, что, скорее всего, правда - последнее: иначе вряд ли бы судьба занесла его в Речицу).

– Хвостатая звезда, что ли? Откуда узнал? Знамение тебе было?

– Да, вроде того, - Бод подумал, что иначе, как знамением, это не назовёшь. Его Учителя - все, у кого собирал он мудрость - среди бела дня предстали пред чародеем, и Бод понял, что предстоит совершить.

– Ерунда, - промычала Галла, шамкая хлеб беззубым ртом.
– Старые люди рассказывали, что хвостатая звезда уже висела в небе, когда были перемирные лета* с Московией, и все ждали конца света, но ничего миру не сделалось.

– Я есть Змей, Галла. Сама же сказала. Знающий появляется там, где надо стать на пути смертельной угрозы. Звезда это будет, или не звезда, но за ней случится что-то вроде мора, страшного мора.

– А я тебе зачем?

– Я один - ничего. Я - как гиря на пустых весах. Только пять человек, обладающих хоть искрой Умения, - так ты говоришь, - могут уравновесить эти весы. Помни, на другой чаше - ни в чём не повинные люди, наши люди, не чужие. Наши дети и внуки, и те, кто родятся у них после нас. Народ только отошёл от бед, только голову поднял: успело вырасти первое поколение, не видевшее войны, не знавшее голода. (Бод подумал: всё-таки он уже успел сделать немало!) Не дадим им пропасть, мать! Мы можем их спасти! Пойми, выживших не будет. Погибнут все - целый край!

Договорил, а сам вдруг как будто поднялся над землёй и воочию увидел то, о чём рассказывали ему в храме Оанна. Увидел землю как шар, как гигантское каменное ядро, зависшее в душной угольно-чёрной ночи, рябой от звёзд. И одна половина этого ядра, обращённая к солнцу, и есть то место, которое подвергнется опасности. Это даже не полесский край, это - половина мира!

Он сильно покачнулся, приходя в себя, возвращаясь из своего видения, схватил воздух ртом, раздышался, подошвы ног опять ощутили жаркую пыль на тропинке, по которой шли они с цыганкой, огибая предместье.

Не глядя на старуху, тащившуюся рядом, содрогаясь от внутреннего напряжения, нацелил на неё мысль: "Стань рядом с нами! Стань рядом с нами!!!"

Он туманил.

– Сколько, сказал ты, нужно людей?
– остановилась цыганка.

– Пятеро.

– Нашёл всех?

– Так.

– Мне откроешь, кто такие?

– Да. Это Мокошь, Серафима...

– И ты, и я! А пятая?

– Пятый - не один человек, их будет много - двенадцать. Они зацепят нас за землю, как якорь держит струг, не давая течению сорвать его. Они - здешние люди - Земля!

– Растолкуй, почему земля?

– Потому что мир создан Всемогущим с помощью пяти сил.

– И я - кто?

– Ну, подумай, мать! Вот Мокошь - она....

Цыганка представила Мокошь и уверенно произнесла:

– Вода.

– Серафима ...

– О, Серафима - огонь!

– Я - древо.

– Ну, а я?
– допытывалась цыганка, её ума не хватало.

– Ты - ветер.

– Точно!
– восхитилась старуха. Сравнение было правильным, и она согласилась с Бодом: да, они, цыгане, - это вольный ветер.